Повелитель Грёз (СИ)

- Как думаешь, что нас ждет? - спросил он, когда те удалились.

Тусклый свет из окошка серебристой полосой падал на стол.

- Думаю, просто так он нас не отпустит, - ответил бородач. - Дараган обязательно что-нибудь выкинет.

- Главное, чтобы княжна вернулась домой невредимой.

- Тише ты! - Бородач огляделся. - Если кто-нибудь услышит, что ты назвал некняжну княжной, знаешь, что будет?

- Конечно, - обиделся толстяк. - Если назвать некняжну княжной - повесят, а если назвать князем некнязя, - ухмыльнулся он, - то, видимо, сначала отрежут яйца и только потом повесят.

- Вот-вот.

- Но для меня Ками все равно княжна.

- Для меня тоже, - прошипел бородач, - но ради Восьмирукой, потише!

Толстяк кивнул на ту сторону зала:

- Думаешь, этот пьяница что-нибудь услышит? Да он проснется только поутру. Ха-ха!

- Но все же...

- Как же раздражает его храп! Может, засунуть ему в пасть сардельку?

Бородач вынул кинжал и, пронзив сардельку, перетащил на блюдо к себе.

- Да ладно, я пошутил, - скорчил мину толстяк. - Верни...

- Ты что, не понимаешь? Мы должны быть серьезнее. Это не загородная прогулка.

- Не переживай ты так. Все будет хорошо.

- Это если с Дараганом удастся договориться.

Карьмин, некнязь Салира, первые месяцы исправно выплачивал возложенное бремя. Продал родовые замки, кроме одного, жены и девы сняли золото и отдали почти все наряды. Даже крестьяне и мастеровые люди приносили всякий хлам, глядя на который, Карьмин только улыбался. Однако ноша оказалась непосильной: страна была разорена войной и учиненным ей разгромом. Мельницы сожгли, храмы разграбили, руины мостов покоились на дне рек. Некнязь не мог продолжать платить дань полностью и отправил в Сафарраш двух бывших баронов - по условиям мира салирцы потеряли все титулы - бородача Месфира и толстяка Амьяна. Им предстояло упросить Дарагана уменьшить бремя либо увеличить сроки. Некнязь не особо верил в успех и втайне собирал новое войско, что сможет вернуть Салиру былое величие.

Когда-то Гордая Страна Салир, ныне просто некняжество, процветала. Двор правителя притягивал знатных дам со всей Ишири, мудрецы вожделели очутиться в библиотеках на вершинах гор Ариноль, мужи мечтали отдать жизнь за Изумрудный трон. Дараган трижды неудачно шел войной на Салир: солдаты властелина вязли в снегах, насмерть мерзли на перевалах, гибли в пропастях бесконечных серпантинов. Но потом - о Восьмирукая, за что?! - неведомая хандра обрушилась на северную землю. Люди изошли синюшными пятнами, и, потеряв в муках три четверти подданных, Салир пал. В храмах Ишири, от степей Ширихага до ледников Нурь-Фияхар, воздали песнопения и молебны в честь Чудотворца, покаравшего северян, что не возжелали миром признать богоизбранного властелина. Правда, находились умники, кто связывал неясную хворь с ворожбой нечистых жрецов, а не с дланью Заступника. Подобное отрепье благолепный повелитель не щадил, и от берегов Аруши до низин Сад-Вешта запылали костры.

Изумрудный трон вывезли в Сафарраш, библиотеки Ариноля сгорели, а дома простолюдин и знатных опустели. Все, что осталось - свежесть в горах, ветер в храмах и закутанные в белоснежное покрывало руины. И свет.

Пелена висела над всей Ишири. Но из-за снегов в Салире всегда было яснее, и седое небо не так давило на разум. Может, поэтому белокурые северяне слыли самыми жизнелюбивыми на континенте. У них все отобрали, даже кинжалы вынудили отдать, хотя и не все подчинились. Однако они сохранили легкость и благодушие. И девиз: "Свет зачинается здесь".

- Недолго ему радоваться. Скоро мы возьмем реванш, - сказал толстяк Амьян.

- Наше войско в пять раз меньше, - возразил бородач Месфир.

- И что? Посмотри, его крестьяне бунтуют. Народ стал еще беднее. Все, что нам нужно - вторгнуться на их землю, и тогда простой люд перейдёт на нашу сторону!

- Ага, крестьяне - еще те вояки.

- Зато салирец стоит троих сафаршей. Если за счет крестьян наши войска хотя бы сравняются - мы победим!

- Вот только они не перейдут на нашу сторону. Ты же видишь, они запуганы. В лучшем случае они просто будут неохотно с нами сражаться.

- Тебя послушать, так нам впору бросаться к ногам Дарагана. И до конца жизни их лизать, - фыркнул Амьян.

- Нет. Нам нужно платить дань и копить силы. Тянуть время.

- А Ками? Она все это время будет там?

Месфир медленно повел острием кинжала по столу, оставляя глубокий след.

- Конечно, - вздохнул он, - хотелось бы обручить ее с кем-нибудь из отпрысков знатных домов Сафарраша. Лучше всего - с наследником Дарагана. Но я не верю в такие сказки.

- Да, он не пойдет на это. Он даже своих дочерей отдал в храм. А сыну он подберет какую-нибудь баронессу из Сафарраша, а не дочь побежденного правителя.

- Вот поэтому нам надо изображать покорность, - изрек Месфир. - Пока.

- Дарагана все ненавидят. Если мы выиграем хотя бы пару битв, в нас поверят. К нам присоединится Лафорт, Ширихаг и, может, даже Сад-Вешт.

- Сад-Вешт уже отвоевался. Третьего удара за десяток лет он не выдержит. А в Ширихаге сидит сафаррашский холуй. Этот некнязь - практически наместник Дарагана. Делает все, что он скажет.