Повелитель кланов

– А когда ты сам меня миловал? – прорычал он, заставив Лангстона зажмуриться. – Ты хоть раз вступился за меня? «Блэкмур, наверное, ему уже хватит». «Блэкмур, он сделал все, что мог». Когда ты говорил хоть что-нибудь подобное?

– Я хотел так сказать, – просипел Лангстон.

– Сейчас-то ты себе веришь, – сказал Тралл, вновь вставая во весь рост и опуская глаза на своего пленника. – Но я уверен, на самом деле ты никогда об этом не думал. Давай обойдемся без лжи. Твоя жизнь мне дорога – пока что. Если ты расскажешь мне то, что я хочу знать, я отпущу тебя вместе с остальными пленными, и ты сможешь снова быть собачкой на поводке у своего хозяина.

Во взгляде Лангстона явственно читалось сомнение, поэтому Тралл добавил:

– Даю тебе слово.

– Чего стоит слово орка? – спросил Лангстон, вновь ненадолго овладев собой.

– Например, сейчас оно стоит твоей жалкой жизни, Лангстон. Хотя скажу тебе, это совсем немного. А теперь скажи мне, откуда вы знали, что на лагерь нападут? Среди нас шпион?

Лангстон нахмурился, как обиженный ребенок, и отказался отвечать. Тралл послал мысленный сигнал, и корни дерева сжались вокруг тела капитана еще крепче. Тот ахнул от изумления и пораженно уставился на Тралла.

– Да, – подтвердил орк, – деревья подчиняются моим приказам. Как и все стихии.

Посвящать Лангстона во все нюансы взаимоотношений между шаманом и духами было необязательно. Пусть думает, что Тралл имеет над ними полный контроль.

– Отвечай на вопрос.

– Шпионов нет, – выдавил из себя Лангстон. Ему было трудно говорить, когда его грудь сжимал корень. Тралл попросил дерево ослабить хватку, и оно вновь подчинилось. – Блэкмур просто расквартировал по отряду рыцарей во все уцелевшие лагеря.

– Значит, на какой бы мы ни напали, везде наткнемся на его людей? – Лангстон кивнул. – Едва ли это здравое использование ресурсов, но в этот раз, кажется, сработало хорошо. Что еще можешь рассказать? На что пойдет Блэкмур, чтобы меня возвратить? Сколько у него войск? Говори, не то этот корень заползет тебе в самую глотку!

Упомянутый корень мягко погладил Лангстона по шее, и высокомерие капитана разлетелось, будто стеклянный кубок, брошенный на каменный пол. В его глазах появились слезы, он всхлипнул, а потом заговорил. Тралл слушал его, не скрывая отвращения; впрочем, оно было не настолько сильным, чтобы упустить хоть слово. Лангстон сыпал цифрами, датами, планами. Не умолчал даже о том факте, что пьянство Блэкмура начинает влиять на его рассудок.

– Он отчаянно жаждет тебя вернуть, Тралл, – прогнусавил сквозь слезы Лангстон, глядя на орка покрасневшими глазами. – Ты был его ключом ко всему.

– Объясни-ка, – вдруг насторожившись, потребовал Тралл.

Когда корни понемногу отпустили его, Лангстон воодушевился и, казалось, заговорил с еще большим рвением.

– Ключом ко всему, – повторил капитан. – Когда он тебя нашел, то сразу понял, как тебя можно использовать. Сперва как гладиатора, но потом в куда более существенной роли. – Он вытер лицо и попытался, насколько мог, вернуть свое потерянное достоинство. – Ты когда-нибудь задумывался, зачем он научил тебя читать? Зачем давал карты, учил играть в «Зайцев и Ястребов», показал основы стратегии?

Тралл сосредоточенно кивнул.

– Потому что хотел, чтобы в конце концов ты возглавил армию. Армию орков.

Тралл вспыхнул гневом.

– Ты лжешь! С чего бы Блэкмуру желать, чтобы я возглавлял его врагов?

– Но они… ты… вы не были бы врагами, – ответил Лангстон. – Это была бы армия, которая выступила на стороне Блэкмура против… Альянса.

Тралл раскрыл рот в изумлении. Он не мог поверить своим ушам. Он знал Блэкмура как жестокого вероломного негодяя, но это… Такое предательство казалось совершенно немыслимым, – предательство собственного народа! Конечно, это не могло быть правдой. Но Лангстон, похоже, был совершенно серьезен, и как только потрясение спало, Тралл понял, что для Блэкмура это действительно имело смысл.

– Ты был лучшим в обоих мирах, – продолжил Лангстон. – Сила и жажда крови орка в сочетании с разумом и стратегическим пониманием человека! Если бы ты возглавил орков, они стали бы непобедимы.

– И Эделас Блэкмур больше не был бы генерал-лейтенантом, а стал… кем? Королем? Монархом с абсолютной властью? Властелином всего?

Лангстон отчаянно закивал.

– Ты не представляешь, как он изменился после твоего бегства. Нам всем теперь туго приходится.

– Туго? – выпалил Тралл. – Меня избивали и заставляли думать, что я ничтожество! Я каждый день смотрел смерти в лицо на арену. Сейчас я и мой народ сражаемся за свои жизни. Сражаемся за нашу свободу. Вот, Лангстон, что такое туго. Не рассказывай мне о боли и трудностях, потому что тебе известно крайне мало и о том, и о другом!