Повелитель Мории

…Бесконечная лестница оказалась ровно на одну ступень меньше самой бесконечности…

* * *

Эльф на четвереньках выполз на залитое светом пространство. Башня Дарина, высеченная в живой скале Зиракзигиль, представляла собой обыкновенную площадку на вершине горного пика. «Она открыта всем ветрам. Здесь всегда светит солнце. Тучи никогда не затягивали ее, а ночью звезды здесь такие большие, что кажется — протяни лишь руку…» — обессиленно слушал эльф собственные мысли.

«Пожалуй, я поторопился с обещаниями. За два дня отсюда до Лотлориэна точно не добраться. На равнине надо будет идти лесом. Слава Эру, что деревья близ земель владычицы Галадриэли не сбрасывают листьев», — думал эльф. Он долго отдыхал, прислонившись спиной к камням, слушая песню ветра, солнца и неба. Скоро черствый хлеб кончился, как и снег, до которого удавалось дотянуться сидя. С трудом он поднялся, чувствуя, как свежий воздух и море солнца наполняют измученное тело новой легкой силой. Ветер завывал, принося с заснеженных горных вершин обжигающий холод.

Путь вниз по скалам показался не в пример легче подъема по ровно вырубленным ступеням Бесконечности. Тартауриль быстро передвигался, не чувствуя опасности, перепрыгивая с камня на камень. Он миновал несколько троп, но решил не следовать ни одной из них, опасаясь засад. Потом спуск стал положе. Среди камней, покрытых мхом, начали появляться чахлые пучки трав и низкорослые кустарники. Еще через два дня он вышел на равнину. Три пика, прячась сейчас в холодном тумане, остались по левую руку. Тартауриль взял на изготовку лук и, пригнувшись, побежал на восток, прочь от заходящего солнца.

Здесь опасность подстерегала за каждым камнем, в каждой лощине. Но пока эльфу удалось благополучно миновать несколько групп орков, Грязные и болтливые существа выдавали себя смрадом, бесконечной возней и ссорами.

Однажды Тартауриль почувствовал, что орки очень близко. Впереди и внизу, будто под землей. Справа от эльфа находился овраг, и перворожденный не сомневался, что гнусные твари прячутся на дне размытой дождями балки — ждут захода солнца. Их было слишком много, а роща, в которой притаился эльф, слишком маленькая. Надо пробежать совсем чуть-чуть, каких-то полмили — и он окажется в настоящем буковом лесу, в трех-четырех лигах от границы Лотлориэна. Тартауриль несколько раз глубоко вздохнул и побежал, вылетев из-под деревьев, подобно пущенной умелой рукой стреле. Едва начав свой бег, он понял, что его заметили. Множество уродливых фигурок выскочило из оврага. Некоторые пустили стрелы, другие побежали вдогонку. Но все они — и стрелы, и орки — останутся далеко позади стремительного легконогого эльфа.

Под сенью спасительных деревьев эльф заметил темные фигуры, которые затаились в высокой сухой траве и за стволами. Тартауриль на ходу выхватил из ножен меч, отбросив в сторону лук и колчан. Два десятка стрел, невидимых в своем губительном порыве, устремились к нему. Эльф упал, пополз, забирая вправо. Несколько стрел вонзились в землю совсем рядом. Орки, приближаясь, что-то возбужденно кричали на своем жутком языке, скрипя тетивами. Их было много, очень много, не менее трех сотен. Они ровным кольцом окружали залегшего в траве Тартауриля. А он так устал, так давно не отдыхал! «Я должен здесь пройти, — сказал твердый голос в душе. — И я пройду».

— Именем Балина, государя Мории! — с яростью прошептал эльф и вскочил, будто подброшенный пружиной. Он помчался, а вокруг вновь засвистела оперенными древками смерть. Согнувшись почти вдвое, эльф вложил в рывок все силы, какие только смог. Но одна из стрел нашла цель. Тартауриль почувствовал сильный удар в бок — и мышцы вдруг начали неметь, словно тело окунули в ледяную воду. Превозмогая боль, нолдор ворвался под раскидистые кроны, ударил мечом раз-другой, третий. Отбросил клинок в сторону. Отстегнутые ножны и шлем полетели следом. Эльф подпрыгнул, ухватился за ветку — и исчез в жухлой листве. Серо-зеленая молния мелькнула в ветвях и пропала, растворилась среди высоких стволов.

Солнце ушло за горизонт, когда Тартауриль остановился, чтобы осмотреть рану. Она не была серьезной, в какой-то мере ему повезло. Стрела угодила в поясницу, наконечник едва прошел сквозь кожу широкого ремня. Из оружия у Тартауриля оставался длинный охотничий нож. Перворожденный еще раз поблагодарил Эру за то, что не внял уговорам Ори и надел кольчугу. Будь на нем лишних двадцать фунтов веса — и неизвестно, чем бы кончился сумасшедший полет-бег по ненадежным ветвям.