Повелитель сновидений

– Я не хотел об этом думать. – Губы собеседника искривились в улыбке. – Я очень многое тебе не рассказывал, но то, что рассказывал, было правдой. Я сразу же решил, что не хочу создавать у тебя… ложного впечатления о моих достоинствах. Мои подданные думают, что руку их короля остановило милосердие, но, если честно, я никогда не был уверен, что поступаю правильно. Может, я надеялся, что, если проявлю доброту к жителям Неблагого двора, мой отец найдет в своем сердце хоть немного сострадания. – Он опустил взгляд. – Возможно, он этого не заслуживал, но нуждался в этом, и я так отчаянно хотел, чтобы кто-нибудь проявил сочувствие по отношению к нему, пусть и после его смерти. Я хотел изменить наследие, которое он оставил, раздавая милость.

– Ты любил его. – Это не должно было удивить ее, но все же она удивилась. Прежний король был жесток с юным Кадеирном. Вспоминая его ранние письма теперь, когда девушка стала взрослой, она получила способность читать его историю между строк, и взору предстал властный, строгий отец, озабоченный своим престижем и политическими играми больше, чем своим добрым, кротким сыном.

– Любил. – Он взглянул на Ханну и добавил: – Наверно, я поражен этим больше, чем кто-либо. Когда они вернулись домой, Кадеирн спросил, хочет ли она, чтоб он разжег огонь, и, получив согласие, взмахнул рукой в сторону камина. Всполохи яркого огня заплясали над потрескивающими поленьями, которых еще мгновение назад там не было.

Дворянин до мозга костей, он неловко устроился на ее потертом диване, совершенно не вписываясь в обстановку, даже после того, как снял роскошный плащ.

– Хочешь выпить? – спросила Ханна.

– Ты предлагаешь или мне наколдовать?

– У меня есть молоко, кола, апельсиновый сок и… кажется, это все. Еще вода. Я сама принесу, тебе не надо ничего делать. – Она улыбнулась.

– Воды, будь так любезна. – Необычные голубые глаза гостя следили за девушкой, пока она прошла на кухню, наполнила стаканы водой со льдом и, вернувшись, протянула ему один. – Благодарю, – сказал он мягко. – Ты очень добра. – Она зарделась, а Кадеирн добавил так же тихо: – Твое присутствие меня успокаивает. Я много раз представлял наши встречи и надеялся на подобное, но понятия не имел, окажется ли это правдой.

Ханна не знала, что сказать, но, казалось, он и не ждал ответа, задумчиво рассматривая языки пламени.

– Я пока не имел удовольствия почитать твои письма. Ты могла бы поведать о себе? – спросил он. – Что ты любишь? Почему фотографируешь незнакомцев? Что делает тебя… уникальной?

– Уникальной? – Она глубоко вздохнула. – Не знала, что я уникальная.

– Конечно, это так. Кара выбрал тебя, – хмыкнул мужчина. – А уж он прекрасно разбирается в людях. Кроме того, каждое существо – уникально. – От поразительной неестественной красоты его улыбки у девушки перехватило дыхание.

Ханна нервно сглотнула и попыталась собраться с мыслями. Сначала она рассказала Кадеирну о своем небольшом бизнесе, как она поначалу интересовалась ландшафтами и макросъемкой, но в итоге все свелось к фотосъемке свадеб и других событий. – Я хочу, чтобы они могли почувствовать себя прекрасными. Множество людей не считают себя красивыми. Как и я сама. Но мне кажется, в те моменты, когда в нас загораются любовь и радость, все мы становимся прекрасными. Даже обыкновенные люди начинают светиться. И мне захотелось запечатлеть эти моменты, чтобы их можно было разделить и запомнить. Представляла, как много лет спустя они вспоминают волшебные секунды, улыбаются своим молодым изображениям и влюбляются снова.

Кадеирн поднес ко рту руку в кожаной перчатке, темный цвет которой резко контрастировал с его бледной кожей.

– Зачем ты так говоришь? – спросил он, тяжело дыша.

– Говорю что?

– Что не считаешь себя красивой. – Он наклонил голову, вглядываясь в ее лицо.

– Каждая девушка считает себя или слишком толстой, или низкой, или высокой, или бледной, или загорелой, или бог знает какой еще. Думаю, так у всех. Я не жалуюсь. – Ханна пожала плечами, почувствовав смущение.

– Но ты красивая. – Это была простая констатация факта. Король смотрел на девушку так пронзительно, что у нее перехватило дыхание. – Никогда в этом не сомневайся. – Он одарил ее чуть заметной загадочной улыбкой и снова сосредоточил внимание на огне в камине, как будто давая ей время восстановить душевное равновесие.

Молчание стало неловким, и Ханна снова устремила на гостя взгляд, изучая резкие черты его лица и отмечая контраст гладкой темной кожи перчаток с замысловатой белой вышивкой манжет.

Наконец она спросила:

– Почему ты носишь перчатки?

Казалось, воздух вокруг застыл.

Кадеирн пристально посмотрел на нее и испустил отчаянный выдох, затем взглянул на руку в перчатке и повернул ладонь вверх, поджав губы. На его лице промелькнуло выражение, которое девушка не смогла расшифровать, после чего он медленно стянул перчатку и закатал рукав выше локтя.