Повелитель света

– Относительно того, что это кровь, у меня имеются определенные сомнения, – пробормотал господин Летелье. – Но прежде чем вернуться и сделать анализ, который, несомненно, представляет для нас интерес, я хотел бы, господа, пока мы еще здесь, обратить ваше внимание вот на что. Взгляните на капли на откидном верхе: они вытянутые и по форме напоминают восклицательные знаки. Это объясняется тем, что автомобиль двигался, пока принимал этот душ. А теперь подойдите сюда… Посмотрите на капли на земле: это остроконечные звезды, похожие на колесики шпор. И если вы вспомните, что сейчас нет даже малейшего ветра, то, как и я, без труда придете к выводу, что кровь падала перпендикулярно земле из неподвижной точки, расположенной точно над нами.

– Из квадратного пятна! – воскликнул господин Монбардо.

– Нет, не из квадратного пятна, потому что оно располагается не строго над нами. С большой точностью можно утверждать, что сейчас оно над Сейзерьё, так как оно «висит», если можно так выразиться, в семи градусах к югу от Мирастеля. Над нами нет ничего. Слышишь, Каликст: НИЧЕГО!.. И потом, подумай сам: на высоте в пятьдесят километров уже не может быть никаких жидкостей ввиду того, что это практически абсолютный вакуум, если только наука не ошибается… И вот еще что. Как объяснить, что кровь не испарилась, если она пролетела пятьдесят километров в свободном падении? Разве что эти капли – не более, чем остаток… от всей крови человека… Какого-нибудь мужчины… или женщины… или животного…

– Вернемся, говорю же. Через полчаса мы будем уже наверняка знать, что это за кровь. Вернемся. Меня уже тошнит от этого пятна; сделаю анализ – и сразу же смою.

Окровавленная рука дрожала… Возможно, это была кровь самого господина Монбардо: кровь его дочери или сына…

Они вернулись в машину… Баллистический свист, все более и более резкий и пронзительный, послышался где-то над откидным верхом и закончился всплеском от упавшего в воду предмета…

Они высунули головы наружу… Свист вновь прорезал небо и завершился шумом сломанных ветвей.

– Ох! Неужели аэролиты? – произнес господин Монбардо.

Было слышно, как за стенами Талисьё поспешно возводятся укрепления…

А затем: полнейшая тишина, люди замолчали, попрятавшись где придется…

Автомобилисты направились к небольшому ручью, протекавшему в соседнем лесу, и пошли вдоль него, по течению.

Внезапно прозрачная вода помутнела и понесла облачко ила и тины, поднявшихся со дна от удара упавшего с неба предмета.

Они дождались, пока осадок уляжется, и тогда увидели на дне ручья врезавшуюся в каменистую муть человеческую голову, которая, глазом без века и глазницей без глаза, смотрела на то, как они склонились над ней, обеспокоенные… и тотчас же в ужасе отпрянули.

Механик отскочил назад так энергично, что оступился и упал в кусты. Он вскочил на ноги с таким проворством, словно побывал в Неопалимой купине[48], и указал на что-то там находившееся – второй аэролит – красную и окровавленную, с содранной кожей, человеческую ногу.

– Но, – пролепетал доктор, – но это было сделано кем-то… кто в этом разбирается… привычным к скальпелю… Это препарирование… Боже!.. А это еще что такое?

Он наклонился к чему-то небольшому, только что задевшему его шляпу, поднял – Господи! – искусно отрезанный мизинец.

– Берегитесь! Это начинается снова! – возопил механик.

Свист… Звук повторялся раз десять, снова и снова…

Вокруг них, обомлевших от отвращения, падал мерзкий град внутренностей, ног, рук и бедер – целый разделанный труп, каждый фрагмент которого представлял собой отвратительное, но в то же время весьма умелое препарирование, целое тело, разрезанное на части некими виртуозными студентами-медиками и прилетевшее из той части неба, в которой не наблюдалось совершенно ничего.

– Ты отвечаешь за свои слова? – пробормотал господин Летелье. – Это действительно препарирование?

Доктор внимательно рассматривал останки. Очистил от грязи изуродованную голову…

Двое отцов походили на тех бедных жаков[49] эпохи алхимиков и Жилей де Рэ[50], которые, лишившись детей, дрожали от страха, что тем перережут горло на философском камне.

– Да, – подтвердил господин Монбардо, – эти члены и органы были отрезаны при вскрытии… если вообще не вивисектированы!.. А вот это предплечье… похоже, его вырезали еще у живого человека…

– Ох! – воскликнул господин Летелье, находясь уже на грани обморока.

Сердца у них сжимались от ужасного предчувствия: а что, если этот погибший…

– Лицо обезображено до неузнаваемости, – говорил доктор. – Это лицо мужчины, черт возьми! Но как узнать… О! Боже мой! Боже мой! – стонал он, совершенно потеряв голову. – Похоже… Нет, ведь я ошибаюсь, не так ли?.. Нет! Взгляни на зубы: это кто-то другой. Я хочу сказать: это не один из наших…

Астроном прощупывал небо полным ненависти взглядом.

– Значит, – медленно произнес он, – там, наверху, вне нашей досягаемости, в неприступном кантоне, где проводятся какие-то жуткие опыты, укрылись некие преступники-экспериментаторы?