Повелитель Теней [= Книга Теней]

Его охватило Пламя Мироздания, с начала времен полыхавшее там, где нет ни времени, ни пространства. Перед внутренним взором промелькнули искаженные очертания Бессмертного Замка, обреченного на вечное плавание по реке Времени. Только изредка он обнаруживал в ее русле какую-то «мель», останавливался там на некоторое время — мгновение, год, тысячелетие, что по меркам Вечности одно и то же, — а потом вновь пускался в нескончаемый путь.

Роджер отдал спикарту приказ и оказался внутри замка.

— Не тебя я ждал, — сказал бестелесный голос.

Светловолосый всадник, облаченный в черное, коричневое и зеленое, спрыгнул со спины своего железного скакуна. Руки в перчатках из змеиной кожи описали сложную фигуру в кислом воздухе безымянного мира.

— Я тоже чувствую, — ответил Блэк на невысказанный вопрос.

— Можешь определить источник наблюдения?

— Нет. Глаза повсюду.

Дилвиш скрипнул зубами.

— Как насчет личности наблюдателя?

— Нет никаких данных.

— К дьяволу данные! ЧТО ты чувствуешь?

Маленькие серебристые глаза Железного Коня на миг полностью покраснели, затем вновь обрели прежний вид.

— Он.

— Так я и знал, — бросил Дилвиш, взлетая в седло. — Вперед, теперь уж ни один Старый Бог не вырвет у меня из рук того, что принадлежит мне!

— На твоем месте я бы немного подумал, — заметил Блэк.

— Это зачем? У меня давно готовы несколько вариантов того, что я с ним сделаю. Как говорится, на собственной шкуре опробовал.

— Я не о том. Твои Ужасные Заклятия, бесспорно, хорошее средство. Однако не против Бога.

— Джелерак никогда не был богом, что бы там ни говорили сектанты Черного Пути! — Дилвиш внезапно провел рукой по лицу. — О нет, только не это! Неужели ты хочешь сказать…

— Не хочу, — поправил Блэк. — Но все же скажу. Подумай сам: чему ты научился, странствуя со мной?

— Массе карточных игр.

— А что приобрел?

— Опыт, без которого по большей части мог бы обойтись.

— Так. А если бы ты подошел к делу так же серьезно, как и в Домах Боли?

— Я понял тебя, — кивнул Дилвиш, — в этом есть резон. Значит, в период общения со Старшими Богами Джелерак мог получить некоторую часть Их могущества…

Молчание длилось несколько минут. Потом Блэк выдохнул:

— Повелитель Теней.

— Он-то тут при чем?

— Только он может помочь тебе.

Дилвиш признал правоту своего коня, но тут же спросил:

— А как нам отыскать Повелителя Теней?

— Это сложно, — согласился Блэк, — и довольно-таки опасно. План действий зависит от некоторых обстоятельств. В частности, от ответа на вопрос: чем занимается сейчас мой прежний хозяин?

Пламя утихло. Инеррен мог бы уже положиться на реальные чувства, а не двигаться по интуиции, но что-то удерживало его. Глаза могут обмануть, слух может ошибиться — так звучала одна из заповедей Теневой Тропы. Интуиция же не подводила никогда.

Пространство, в котором он оказался, было заполнено слабо мерцающей пылью угасающих звезд. Иногда они вспыхивали и моментально исчезали, иногда новая точка света появлялась в бесконечной дали, заменив пятнышко черноты. Исполинская радуга из миллионов цветовых лучей, многие из которых не имели названия в человеческих наречиях; и радуга эта что-то говорила — всполохами, сиянием, изменяющимся ритмом мерцания. И теперь чародей начал понимать фразу, брошенную когда-то Рэйденом: «Чтобы беседовать с Пустотой, нужно изучить Ее язык»…

Без особой надежды он пустил в ход заклятие Ньоса. Естественно, оно не подействовало, будучи предназначенным для общения на наречиях смертных и им подобных. Языки Сил — тем более Сил столь высокого уровня — не могут быть переведены для разума человека.

Еще немного полюбовавшись феерической картиной черно-радужного небосклона, Инеррен в конце концов обратил свое внимание и на более мелкие детали пейзажа. Тотчас же он понял, что «более мелкие» не значит «менее важные». В частности, никак нельзя было назвать неважной деталью деревянный столбик-указатель. Три стрелки отходили от него; на первой было нацарапано:

Налево пойдешь —
Погибель найдешь,
Направо — уйдешь в никуда;
Единственный путь —
Назад повернуть,
В тот край, где твоя судьба.

Да, такой надписи ни в одной сказке не было. Поворачивать назад Инеррен не стал — во-первых, это вообще было не в его правилах, а во-вторых, он совершенно не представлял, где же находится сие направление. Потому чародей обратился ко второй табличке.

На западе — смерть, на востоке — забвенье,
А сзади — война и раздор.
Вперед, в неизвестность! И чистым стремленьем
Отменишь ты свой приговор.

Интересно. Красиво. Но даже самые чистые стремления, горько усмехнулся чародей, не всегда обеспечивают успех. И он взглянул на последнюю надпись.