Повелитель Теней [= Книга Теней]

Скованный по рукам и ногам, Роджер не терял надежды. Спикарт не мог сейчас помочь ему, так как Джелерак заблокировал всю внешнюю магию, заключив Роджера в комнате из голубого кристалла. В Теневых Королевствах этот минерал, некогда обнаруженный компаньонкой принцессы Дары по Искусству, леди Ясрой, именовался траголитом, а известен был в основном тем, что в вырезанной в нем пещере в различное время находились в заточении многие известные личности. В частности, Мерлин, нынешний Король Хаоса.

Но оставалось еще кое-что. То, что Джелерак даже в своем нынешнем состоянии, как никогда близком к божественному, никак не мог знать. Потому что известно это было лишь Роджеру и его двойнику.

Они знали, что бывшему черному магу не избежать своей судьбы. И только одно занимало сейчас Роджера: как бы дожить до того момента. Поэтому он не сопротивлялся, когда обосновавшийся в Бессмертном Замке Джелерак взял его в заложники, приняв за посланника или разведчика тех сил, с которыми сейчас вел Игру.

Допрос не дал никаких результатов. Роджер имел некоторое представление о том, что интересовало черного мага, но его ответы были совсем не того уровня, который нужен был Джелераку. И тот, будучи не в состоянии понять, почему пленник говорит чистую правду, а он не может свести все слова воедино, вынужден был предоставить Роджеру довольно длительный отдых. Тактика штурма не помогла, поэтому Джелерак начал применять технику измора. В буквальном смысле этого слова.

Роджер видел и пережил многое. И это испытание не могло заставить его подчиниться. Тем более, когда время играло на его стороне, а не помогало противнику. И он спокойно ожидал, одновременно подбирая все новые варианты развития событий.

Но были и такие факторы, каких не знал Роджер. Факторы, которые могли опровергнуть все его построения и исказить конечный результат. Факторы, которые не подчинялись вообще никаким расчетам.

Они говорили долго. Рэйден не имел друзей, у него были лишь соратники и союзники. А на войне, которую он вел уже давно, стороны так часто менялись местами, что вчерашний соратник завтра мог запросто стать врагом. Естественно, ни о каком доверии и речи быть не могло.

А ведь подчас просто необходимо кому-то доверять. И здесь Рамирес был незаменим, поскольку не имел ни малейшего отношения к битвам Безымянных. Никогда.

Битвам? Или Играм?

Да какая разница. Война — та же игра, а количество жертв зависит только от искусства игроков. Недаром один полководец древности сказал: высочайшее искусство состоит не в том, чтобы одержать тысячу побед в тысяче схваток, а в том, чтобы выиграть битву еще до ее начала, — таким образом, сделав сражение ненужным.

Там, где сталкиваются два одинаковых искусства, легко найти победителя. Но что, если эти искусства различны?

Говорят, будто есть лишь одно Искусство. Оно имеет великое множество различных граней, массу подвидов — однако все они суть одно целое. Говорят, будто есть лишь одна Сила, у которой проявлений больше, чем существует названий для них, — и тем не менее Сила эта едина. Говорят, будто есть лишь одна Власть, и ей подчиняются все и вся… И вообще, говорят, будто есть лишь одна реальность. А все остальное — творение фантазии и существует только в воображении.