Повелитель Теней. Том 1

Лаурель выхватила кинжал из ножен и бросилась вслед за чудовищем, намереваясь убить его, пусть и не в благородном бою лицом к лицу, но исполнить свой долг как рейнджера.

Она обязана уничтожить любого, кто посмеет осквернить Великий Лес!

Двумя быстрыми размашистыми шагами она оказалась за спиной чудовища, присевшего у небольшого костерка, на котором висел небольшой блестящий котелок.

Один взмах и чудовище будет повержено…

— Ножик дай, а то порежешься, — чудовище не глядя подняло руку над головой, словно ожидало, что она добровольно отдаст единственное имеющееся у нее оружие.

«Хочешь мой кинжал?» — возликовала Лаурель, опуская руку с оружием. — «Сейчас получишь его в темечко!»

Эльфийская сталь с певучим звуком опустилась вниз, извернувшись в ее кисти…

И рукоять легла в ладонь чудовища.

— Спасибо, — так же, не смотря на нее, ответило чудовище, перевернув кинжал в руке и разрезав им тончайшую лепешку из эльфийского хлеба.

Опять же — явно из ее дорожной сумки.

Лучница с остекленевшими глазами смотрела на свои пустые руки, не в силах понять что она только что сделала.

Почему рукоять в ладони чудовища, а не торчит из его черепа?

Она ведь намеревалась его убить, а не…

Лаурель почувствовала, что ее шею захлестнуло ледяной удавкой.

Лучница попыталась было сорвать с кожи то, что душит ее, но ногти лишь прошлись по ее бархатной коже, оставляя неглубокие раны.

Ничего не было!

Ее шея лишена чего бы то ни было!

И в то же время она не может даже вздохнуть!

Чудовище обернулось, протянув ей половину лепешки и с явным наслаждением вкушая вторую.

— Хреново быть тобой, — пробубнило чудовище, пережевывая нежнейшее, слегка солоноватое тесто. — С виду — фарфоровая куколка, а внутри — то же самое. Ни мозгов, ни богатого внутреннего мира. Да прекрати ты уже хотеть меня убить, а то задохнешься.

Из глаз лились слезы, легкие горели огнем, но Лаурель ничего не могла сделать, чтобы победить ту темную силу, что душила ее.

В глазах начинало темнеть.

В ушах, наоборот, застучали барабаны, что слышат умирающие светлые эльфы.

Древние Боги призывали ее к себе и…

А в следующий момент она почувствовала жгучую боль на лице, и судорожно вздохнула, огласив тишину Великого Леса своими истошными хрипами.

Чудовище стояло напротив нее, филигранно играясь серебряной эльфийской монетой, заставляя ее гулять между пальцами.

— Достаточно? — спросило чудовище, посмотрев на нее неодобрительно, но с насмешкой. — Если есть желание, могу отвесить и вторую пощечину.

Лучница, восстановив дыхание, озлобленно посмотрела на дьявола во плоти.

Первая же ее мысль была связана с тем, чтобы вонзить свои ногти в его лицо, изорвать его на клочки, ослепить, изуродовать, заставить страдать…

Она снова начала задыхаться.

— Да что ж ты будешь делать?! — изрек человек, вновь ударив ее по лицу второй ладонью. — Знаешь, я не осуждаю чужие нравы, но завязывала бы ты с этим мазохизмом. Честно — неприятно бить женщин. Даже эльфов.

Когда она успокоила дыхание во второй раз, то посмотрела на чудовище повнимательнее.

Высок, но ниже обычного эльфа.

Короткие темные волосы.

Недавно срезанная борода.

При этом — убиралась она явно ножом, которым этот человек уж точно владеет плохо.

Об этом свидетельствовали несколько порезов и неровные края некоторых клочков волос.

Холодные, буквально веющие отрицательными температурами пронзительно синие глаза, правильные черты лица.

И издевательская ухмылка на губах.

Погодите-ка!

Синие!?

Но у чудовищ же зеленые глаза!

Лаурель могла поклясться памятью своих предков, что именно зеленый свет лучился из-под его капюшона, когда…

Когда он уничтожил ее отряд.

— Тебе помочь встать, — он протянул ей руку, прекратив играться с монетой, — или мадам сильная и независимая?

Лаурель отрицательно мотнула головой, отведя взгляд в сторону и сама поднялась на ноги.

— Умничка, — похвалило ее чудовище, вновь протягивая ей половинку лепешки. — На, подкрепись.

С этими словами он буквально насильно всучил ей незамысловатую еду и вернулся к костру.

Он просто сел рядом с ним и протянул вперед к огню свои руки, явно наслаждаясь теплом.

Эльфийская лучница несколько мгновений хлопала глазами, переводя взгляд с чудовища на хлеб в своих руках.

Что происходит?

Почему она еще жива?

Что с ней сделало чудовище в человеческом обличье?

Почему она чувствует боль, задыхается, когда думает о том, чтобы…?

Лучница почувствовала на шее давление, словно кто-то натянул невидимый поводок.

Она провела рукой по шее…

Но лишь для того, чтобы обнаружить прописную истину, которую она уже проверила — магический рабский ошейник, который обладал такими же эффектами, на ней отсутствовал.

Лаурель понимала, что эти вопросы останутся без ответов, если она не задаст их самому чудовищу, сидящему у костра.

Но была и другая причина, по которой ей нужен был огонь, который разводить в лесу эльфы не любили.

У нее начали стучать зубы.

Только сейчас, когда сердцебиение замедлилось, она соотнесла слова чудовища про воду, мягкое ведро и поняла причину, по которой ее одежда прилипла к телу.

И пришла к выводу, что вскочить с пожухлой листвы ее заставила отнюдь не темная магия.