Или же он невероятно догадлив.
— Судя по молчанию, мое предположение верно, — сказал Практик.
— Допустим, что вы угадали, — нехотя признался Фратер. — И что с того?
— А то, что невероятным стечением судьбы вы и я оказались замешаны в историю с попытками эльфов получить под свой контроль реликты Последней Войны, — произнес Практик. — Раз уж ваш Бог решил приглядеть за мной, то он точно не хочет повторения прошлого. Я могу поспорить на эти боевые топоры, — Практик положил ладонь на оружие гномов-берсерков, — что как минимум эльфы задумали недоброе. И люди тоже. Одним нужно магическое оружие. Другим — оружие, которое превосходит человеческое. Пусть я и не из здешних мест, но чую своим богатым внутренним миром, что очень скоро здесь полыхнет что-то очень и очень серьезное. Уверен, что вашему Богу не очень захочется наблюдать за тем, как Аурхейм полыхает в очередной разрушительной войне. Судя по тому, что вы вмешались в мой конфликт с хозяином этого притона, то вам не безразличны судьбы тех невинных, что пострадают в случае войны. Я же, добравшись до Гиблых Земель, могу хотя бы попытаться разобраться в том, что там происходит. Думаю, ваш Бог хочет примерно этого же. Мертвые существа вино не употребляют. А вот чем больше выживет — тем больше возможностей для того, чтобы вы и дальше продолжали свое паломничество. Уверен, что у него куда как более серьезные цели, чем вы назвали.
«Честно говоря — богу вообще плевать на этот континент», — подумал Фратер. — «Его паства за Штормовым Морем».
Но ради выполнения божественного задания, можно и промолчать, сделав вид, будто это так.
Тем более, что Священная Чаша…
«Соглашайся», — этот голос внутри головы ни с чем не перепутать. — «И глаз с него не спускай».
— Хорошо, — сказал он. — Я отправлюсь с вами. Но лишь для того, чтобы…
Фратер замолчал, видя, как улыбается Практик.
— Божественная смс-ка получена? — поинтересовался он.
— Я не понимаю ваших колдовских слов, — признался Фратер. — Но, мой Бог благословил этот поход на Север. Так и быть — я помогу вам достичь Гиблых Земель и разузнать что там происходит.
А еще, быть может, получится разжиться парой-тройкой гномьих артефактов, вроде этих боевых топоров.
Эх, подумать только, сколько бочек гномьей медовухи можно получить в обмен на их реликвии…
— В таком случае, — заявил Практик, — умаю, нам пора собирать все, что тут есть ценного и выдвигаться. Думаю, вы не будете против того, чтобы трофеи остались при мне. Право мести и все такое.
— Я бы не отказался от парочки гномьих топоров в качестве уплаты за свою помощь, — закинул удочку Фратер.
— Считайте это неприлично щедрым авансом, — хмыкнул Практик, протягивая ему один из топоров. — Второй получите по завершению нашей миссии. А возможно, что и нечто большее.
— Надеюсь, это «большее» не будет надгробным камнем на моей могиле, — хмыкнул Фратер.
На языке вертелась подходящая этому моменту песенка…
— Не переживайте, — натянуто улыбнулся Практик. — В крайнем случае превращу вас в боевую нежить.
И как-то резко не до музыки стало…
Глава 15
Когда-то это место, расположенное в самом сердце Крепости, использовалось для создания самых могущественных заклинаний, доступных человечеству по воле богов.
Даже название — Зал Жизни — подходило этому просторному помещению как никакое другое.
Древние колдуны умели правильно и точно называть свои сосредоточия силы, отражая их суть в коротких лаконичных названиях.
Упрятанный далеко под основными уровнями постройки, Зал Жизни являлся сосредоточием всей магической мощи, которую вложили строители — древние колдуны — в это место.
Каждый каменный блок фундамента, на котором покоились части Крепости, пропитан магией.
Каждая стена, потолок, пол — все покрыто высеченными в камне петроглифами и витиеватыми узорами магических кругов и пентаграмм.
Прошли тысячи лет, и это место было забыто.
Нет, здесь не обрушились коридоры, ведущие в самое сердце Крепости.
В ней вообще ничего толком не могло быть разрушено — древняя магия сохраняла Крепость в первозданном виде долгие годы.
И будет сберегать ее еще столько же — пока не иссякнет магия, питающая заклинания.
А она — не иссякнет никогда.
Цемент, связывающий эти камни в единую магическую структуру — это кровь и костяной порошок магов, принесенных в жертву ради создания великого строения, призванного стать сосредоточием человеческой власти и величия в Аурхейме.
Зал Жизни оказался не нужен и забыт после того, как были побеждены и уничтожены Практики вместе с их демоническими хозяевами.
Разрушительное колдовство, которое использовали для этого древние люди, более не требовалось.
А без могущественного Дара магии, пройти сюда было невозможно.
Лишь тот, кто обладал могуществом древних колдунов, мог разобраться в хитросплетениях коридоров и галерей, шагнуть туда, где находились скрытые проходы.
Спускаться сюда — словно обращаться к истории, которая давным-давно забыта неучами и глупцами.
Они победили Практиков.
Но они проиграли Практикам.
Человеческих магов стали бояться, а потому, мало-помалу, Зал Жизни утратил свое значение.