Повелитель Теней. Том 2

— Тогда давай я выскажусь о том, о чем думаю, — в голосе Лаврика больше не было той влюбчивой наигранности. Но вот из глаз эта милая доброта никуда не пропала. Ой мне кажется кто-то сейчас будет строить из себя невесть что. — Мне не полсотни лет, чтобы верить в легенды о благородных воинах, спасающих прекрасных дев. Я — воин. Ты — воин. Без тебя мне вряд ли повезет выжить в этих землях. Поэтому я иду с тобой. Мне любовь не нужна, и я не буду ее вымаливать. То, что было на реке — останется там на реке. Ты спас мне жизнь и я, как могла, тебя отблагодарила. Не нужно себя мучать и придумывать оправдания, по которым ты не можешь быть со мной. Мне самой этого не надо. Так что, мы просто партнеры по команде. Ну, — она отвела глаза в сторону. — И, если будет время, желание…

Этим-то она весь образ и поломала.

— Долго репетировала? — прекратив дурачиться, я отобрал свои губы обратно у ее пальцев.

Девушка, посмотрев на меня, тяжело вздохнула.

Кажется Слуга плохо влияет на окружающих.

— С того момента как залепила тебе пощечину, и до того, как ты повернулся сейчас, — призналась она шепотом. — В моем представлении это звучало… более убедительно.

Как будто ты первая девушка на свете, которая выкидывает подобный фокус по отношению к парню.

— Можешь честно ответить на один вопрос? — спросил я.

Девушка с интересом начала разглядывать мешковину, натянутую над нами.

— Нет, ты не первый, — очень-очень тихо произнесла она. — И… Не спрашивай про того, кто был до тебя, хорошо?

— Женщина, — с тоном, с которым обычно обращаются к билитерше или торговке на рынке, я двумя пальцами схватил подбородок Лаврика и повернул к себе лицом. Упиралась она вообще ради вида. — Вот это меня интересует в последнюю очередь. Вот настолько в последнюю, что до сих пор даже не задумывался об это.

— А теперь?

— И теперь плевать.

— Я настолько тебе безразлична? — в голосе девушки послышалась обида.

— Ты мне ОЧЕНЬ не безразлична, — возразил я. — Но, так уж вышло, что девушки, берегущие честь до брака в моем мире столь же редки, что и практики в вашем. Поэтому, у меня есть правило: мне плевать сколько было до меня, если после меня никого не будет.

— А… Если будет? — тихо спросила Лаврик.

— Тогда и нет особо причин что-то продолжать даже для «здоровья», — ответил я. — Такой вот выворот психики, закрепившийся в подростковом возрасте из-за моего врожденного долбоебизма. Хочу много и всего, а своим делиться ни за что не буду. Скорее умру, но свое не отдам.

— Звучит романтично, — усмехнулась девушка. — Долго тренировался?

— Лет с шестнадцати, — припомнил я первый опыт. — И уж точно не хочу говорить об этом.

— Ну… Я и н спрашивала, — девушка снова посмотрела на потолок. — Я говорила уже, что убила своего мужа?

Анальный бицепс сомкнуло настолько, что я буквально почувствовал рождение черной дыры позади себя, куда спешно эвакуировались с моего позвоночника и головы мурашки, нервные клетки, да седые волосы.

М-МАТЬ ТВОЮ!?

Лаврик, ты что, яндерка?!!!

Девушка повернула голову, захлопав своими длиннющими ресницами как ни в чем не бывало:

— А почему ты перестал дышать?

* * *

Способность говорить вернулась ко мне вместе с ощущением, что в моих легких начинает разгораться пламя нехватки кислорода.

Выдохнув, жадно всосал в себя порцию воздуха.

НАХРЕН-НАХРЕН!!!!

Знаю я это дерьмо!

Не надо мне такого!

И как можно было на это купиться?!

Вся такая добрая и милая, а чуть что не так, проводишь взглядом какую-нибудь пышногрудую красавицу на улице, хоп — и утром обнаруживаешь, что ты в одной стороне, а твои бубенцы в другой.

А рядом стоит такая влюбленная дамочка с ног до головы в крови, с огромными такими ножницами, и ласково спрашивает у тебя как тебе спалось, и кто была та сука, с которой ты вел переписку за два года до знакомства с яндеркой.

— Ты же его прикончила не потому, что боялась отпустить? — голос предательски врезал петуха.

Лаурель выгнула брови домиком.

— Что? Нет, конечно! Я патрулировала Великий Лес и обнаружила его на границе. В таких случаях не задают вопросов — стреляют на поражение. Кто бы перед тобой ни был — он вне закона.

Мурашки, нервные клетки и седые волосы на время остановили эвакуацию, но, подумав, все же предпочли отдать свою судьбу в распоряжение неясному будущему, чем оставаться в моей компании.

— Кхэм, — прочистил я горло, чтобы не заговорить писклявым тоном — горло сжало от адреналина так, что я запросто мог пародировать одну дамочку с кандебобером на голове. — Ну… Понятно, чего уж тут.

Лаурель натянуто улыбнулась.

— Ты подумал, что я убила его из ревности?

— Что? Нет, что-ты. Как я мог такое подумать о тебе, — по выражению ее лица, находящегося в считанных сантиметрах от моего, моно было прочесть все, что она думает о нелепости моей отмазки.

— Я не ревнива, — заявила девушка.

Ага, ага, знаем мы вас таких, ну.

Картинка с ножницами снова появилась перед моими глазами.

А потом вспомнилось поведение Лаврика по отношению к моей хвостатой проститу… батарейке легкого поведения и облегченной версией социальной ответственности.

Не-не-не, подруга, что-то ты уж явно недоговариваешь.