Повелитель Вселенной

Совсем недавно пришла весть о падении Отрара. Пограничный город осаждали несколько месяцев. Ее отец верил, что он выстоит, но его взяли. Его губернатор Иналчик, по слухам, был казнен — ему залили расплавленное серебро в глаза и уши. Теперь варвары подошли к Бухаре.

— Рассказывали, что пал Сыгнак, — сказал другой человек. — Разве его взяла та же самая армия?

— Видимо, их армия разделилась, — заметил один из братьев Зулейки. — Их будет легче изгнать. Шах, да будет благословенно его имя, тоже поделил свою армию, чтобы защищать города.

— Было бы лучше, — сказал торговец вином, — если бы он бросил против дикарей всю армию с самого начала.

— Мы выдержим осаду, — сказал ее отец. — Бог даст, гарнизон цитадели защитит нас.

Рабыни, сидевшие с Зулейкой, молчали. В саду было спокойно, что бы там ни случалось снаружи. Люди в тюрбанах, посещавшие ее отца Карима, нежились на подушках у мраморного фонтана, и вид у них был спокойный, как всегда. Ее отец, казалось, был больше озабочен убытками в торговле из-за длительной осады, чем самими боевыми действиями. Если Господь смилуется, всадникам наскучит осада, и они удовлетворятся грабежом окрестностей.

Мужчины о чем-то разговаривали, а потом два ее брата и другие гости попрощались. Обычно они сидели подолгу, пока тени деревьев не удлинялись и не раздавался призыв к молитве из Пятничной мечети. Они, видимо, торопились по домам, чтобы убедиться, что там все в порядке.

— Накупи как можно больше еды, — велел ее отец Карим. — Цены сегодня уже выше, чем вчера.

Она поняла тогда, что он испуган больше, чем казалось.

Три дня противник атаковал цитадель с многочисленными башнями и стеной почти с милю в периметре, швыряя камни из катапульт и взбираясь на стены. Тысячи наемников-туркменов отражали приступы.

На четвертый день большая часть гарнизона бежала под покровом ночи, то ли для того, чтобы присоединиться где-нибудь к другим войскам, то ли из страха.

Эту весть сообщил ее отцу Азиз, брат Зулейки, но его рабы принесли ее еще раньше с улицы. Карим приготовился покинуть дом, когда пришли двое.

— Несколько сотен человек все еще в цитадели, — сказал Азиз.

— При таком малом числе защитников сражаться нельзя, — возразил Карим. — Противник пойдет на штурм самого шахристана, и мы не сможем отбить приступа. Говорят, враг щадит тех, кто сдается.

Брат потянул себя за бороду.

— Сдача таким людям может дорого нам обойтись.

— Сражение при таком малом числе защитников обойдется еще дороже, — сказал отец. — Пойду встречусь с имамами и другими, чтобы обсудить, сможем ли мы купить себе прощенье.

Одна из рабынь застонала, Зулейка стиснула лозу пальцами.

Карим вернулся домой только к ночи. Утром он уехал с делегацией, которой предстояло предложить врагу драгоценности Бухары.

Вечером Карим не вернулся. Слуги шептались об условиях сдачи и о всадниках, которые войдут в город завтра. Зулейка спала беспокойно, гадая, что же они потребуют.

Она проснулась в тишине. Обычно из спальни она слышала, как переговариваются женщины и мальчики, приступающие к своей утренней работе. Она торопливо оделась и ходила из комнаты в комнату, никого не находя. Сад был пуст, исчезли даже новая наложница отца и мальчик, который иногда делил с ним ложе.

За тринадцать лет своей жизни она никогда не покидала дома одна. Пока была жива ее мать, Зулейка ходила с ней на базар, а после ее смерти она ходила туда с мальчиком и рабыней, закутанной в чадру, как и она сама. За воротами слышался шум толпы. Вражеские солдаты могли ворваться в дом.

Зулейка закрыла лицо сеткой, закуталась в длинную черную чадру и вышла на улицу. Не успела она закрыть калитку, как ее подхватила уличная толпа и повлекла вперед. Толпа двигалась мимо домов и садов к лавкам, что стояли возле Пятничной мечети. Толпа шумела. Поверх голов в тюрбанах она увидела ряд поднятых копий.

Толпа вдруг раздалась. Она услышала крики, и ее толкнули на обочину, где теснились люди. Всадники ехали по булыжной мостовой. У них были темные лица, узкие глаза, дубленая кожа и длинные тонкие вислые усы. Тела у них были такие широкие, что казались изуродованными. В них не было ничего человеческого.

Ей хотелось убежать обратно в дом, но толпа толкала ее вперед, пока она не увидела золотые купола мечети. Всадники грабили лавки, швыряя ковры, медные котлы и другие товары на улицу. Много всадников ехало в направлении мечети от ворот Ибрагима. Человек, ехавший во главе всадников, что-то кричал на незнакомом языке муллам, стоявшим возле мечети.

— Великий хан спрашивает, — переводил человек, который был рядом с ним, — не дворец ли это шаха Мухаммада?

— Нет, — ответил мулла. — Это святое место, Дом Бога.

— Возле города негде пасти лошадей. Хан приказывает накормить их.

Зулейка в ужасе наблюдала, как всадники въезжали в мечеть. Она старалась устоять, боясь, что ее затопчут, если она упадет. Варвары рассыпались по мечети, всадники стегали толпу. Зулейку понесло к входу, и она оказалась вместе с другими внутри.