Повелитель железа

В зале вновь воцарился мрак. Никто не знает, как провели супруги Ламуль остатки этой обильной приключениями ночи. Все тот же негритенок, любивший спать в саду на скамейке рассказывал на другой день, как по кустам во мраке неслась огромная белая женщина, как следом за нею мчался сам черт с чемоданом, извергающим пламя, и с хвостом через весь сад.

Хвост этот вдруг оторвался, и тогда все исчезло, а когда он, негритенок, опомнившись от страху, решился поднять тревогу, то из входной двери внезапно появился господин Морис Фуко, весь в пыли и в клочьях серпантина, и сунул ему такую крупную монету, что у него отнялся язык.

Глава III Необычайное увлечение географическими науками

Остановившись перед дверью с надписью: «Доктор Жан Сигаль», Морис Фуко почувствовал некоторый трепет.

— Доктор принимает? — спросил он горничную.

— Простите, сударь, — отвечала та, — доктор Жан Сигаль — доктор географии…Если вам нужно ухо, горло и нос, то это этажом выше.

— Мне нужен именно доктор географии, вот моя визитная карточка…

— Пожалуйте, — сказала горничная, вернувшись через минуту.

В кабинете, увешанном картами, уставленном глобусами и чучелами, заваленном книгами и рукописями, за большим столом сидел Жан Сигаль, автор нашумевшей в свое время книги: «О способах приготовления человеческого мяса у бушменов», которую ловкие книгопродавцы обычно сплавляли рассеянным дамам под видом «подарка небогатым хозяйкам».

Морис Фуко поклонился профессору, а профессор поклонился ему в свою очередь.

— К делу! К делу! Дурак!

Услыхав этот гортанный крик, Морис Фуко вспылил:

— Сударь! — вскричал он гневно.

— Молчи, негодяй! — крикнул профессор и тут же прибавил с любезной улыбкой: — Не сердитесь. Это мой попугай. Я к вашим услугам.

Ошеломленный таким началом разговора, Морис Фуко несколько смутился.

— Простите, профессор, что я решаюсь отнять у вас ваши драгоценные часы, — сказал он и еще больше смутился, увидев, как профессор с испугом пощупал свой жилетный карман.

— То есть, я хотел сказать, деньги… то есть, время… ведь время деньги.

— Дурак! — крикнул попугай, и, чувствуя справедливость этих слов, Морис все же подумал: «Ты сама во всем виновата, проклятая птица».

— Видите, в чем дело, — сказал он наконец. — Я боюсь, что вопрос мой покажется вам несколько странным…

— Имейте в виду, — проговорил профессор, — что если дело идет о сборе на устройство бала в пользу пострадавших от революции…

— Никаких балов, уверяю вас… Дело вполне касается вашей науки. Скажите, существует ли в мире, вернее, на земном шаре, остров… простите, если я что-нибудь перепутал… остров Люлю?

Профессор задумчиво встал и подошел к большому глобусу, усыпанному таким количеством больших и маленьких точек, что его хотелось вымыть зеленым мылом.

— Что значит, существует или не существует, — произнес он, покачав головой, — иные острова, вследствие вулканических изменений морского дна, периодически то существуют, то не существуют. Недавно группа островов Си-мо-а исчезла внезапно под поверхностью воды в то время, как жители справляли праздник царя. Ту-ту-ту, повторяющийся один раз в 170 лет! 170 число глаз возлюбленной Ту-ту-ту стоносой Иш-ты. Около 5.000 человек исчезло под водой.

— Какой ужас! — вскричал Морис.

— Да, ужасно, — согласился профессор, — к счастью, — продолжал он, острова через минуту вновь появились в пятидесяти верстах от прежнего места, так что большинство отделалось легкой ванной… — …но одежда была попорчена и дома тоже!

— Там не носят одежды, а живут в огромных раковинах.

— Ну, так это даже забавно.

— Не совсем, ибо акулы успели-таки съесть кое-кого… Главного жреца, например.

— Ах, какая досада! Но может быть, вы все-таки ответите мне на мой вопрос, существует ли, ну хоть иногда, такой остров: Люлю?

— Люлю? Гм!

Профессор снова задумался, пристально глядя в лицо Морису и грызя пальцы. Лицо его постепенно расплылось в добродушную улыбку, а рука протянулась к странному предмету, лежавшему на столе.

— Слушайте внимательно, что я вам скажу, — произнес он, продолжая улыбаться, стараясь не делать лишних движений, сползайте с кресла. Не проявляйте испуга, не кричите и, по возможности, не качайте кресла… скорее…

Морис Фуко, охваченный внезапным ужасом, съехал на пол. В то же мгновение профессор схватил со стола предмет — палку с проволочной петлей и через мгновение поднес к лицу Мориса плоскую шипящую морду огромной кобры.

— Благодарите бога, что она вас не ужалила! От ее укуса огромный боров издох в две секунды… И его нельзя было даже съесть, ибо мясо было отравлено.

Профессор кинул змею в ящик и захлопнул его.

— Интересно, — прибавил он, — что она редко делает попытки ужалить живущих в этой квартире и никогда не бросается на моих коллег по университету.

Морис Фуко чувствовал, как дрожат его колени. Он вытер пот со лба и ощущая ползанье по всему телу, снова сел в кресло.

— Так как же остров, — пробормотал он и, чтоб успокоиться, закурил сигару. Что-то страшно чихнуло в углу.

Морис с испугом оглянулся.

— Огюст не любит дыма, — заметил профессор.