Повелители огня

У них есть только несколько секунд, не более. Первый вбежавший падает на упавшего. Самое главное – не дать закричать. Второй проскакивает мимо и берет под контроль коридор. Третий – вместе со вторым «пакует» первого.

– Чисто.

– Чисто.

– Вперед. Проверить углы…

Корабль с точки зрения штурмового подразделения – настоящий ад. Даже однотипные корабли – часто потом перестраиваются, и хорошая схема переборок – исключение, а не правило. Лестницы, коридоры – максимально узкие, их называют «коридоры огня». Один хороший автоматчик – может положить отделение. Углы, повороты, люки с кремальерами. Наконец кругом металл, а металл – это шум…

Ночь. Должна быть бодрствующая смена, но она небольшая. Интересно, сколько оружия у экипажа?

Лестница. Ведет и вверх и вниз. Снизу – доносится ровный стук дизелей. Первым делом – рубку, вторым – помещение охраны, дальше – матросские кубрики. Машинное отделение брать смысла нет, эти – кингстоны не откроют.

– Лестница чисто.

Все переговоры, команды – вполголоса.

– Алти, Франк – мостик. Бимс – остаешься здесь.

Мостик – это важно, но это не главное. Мостик военного корабля куда важнее, там капитан или старший на борту офицер, и его приказы обязательны к исполнению, захватив мостик можно подавить сопротивление на корабле. Но это гражданский корабль, причем не из лучших, и в критической ситуации – каждый будет действовать по своему разумению…

Поднимаясь по лестнице – важно соблюсти равновесие между скоростью продвижения и шумом. Тем более – их всего двое. Но рубка на уровне второй надстроечной палубы – и это хорошо. Нет риска нашуметь…

Тихий мрак мостика – разрезают лучи фонарей. У штурвала – один человек, его сшибают на пол. Он что-то кричит.

– Чисто!

Чисто?! Один человек в рубке – при том, что судно идет ночью и по одному из самых загруженных в мире проливов. Да они совсем охренели…

– Фест, это Алти, мостик взят. Один танго…

Вместо ответа – взрыв стрельбы где-то внизу, впрочем, тут же угасший.

– Фест, это Алти, что там у вас?! Повторяю – мостик – взят, мостик – взят…

– Алти, здесь Фест. У нас небольшие проблемы. Но мы их решили.

– Фест, это Алти, вопрос – нам глушить машину, нам – глушить машину?

– Алти, здесь Фест, лучше этого не делать. Дай самый малый, разберемся…

– Фест, понял тебя, самый малый…

Алти, сын валлийского рыбака – осмотрелся, подсвечивая себе фонариком. Нашел карты, глянул… одна тысяча девятьсот сороковой год, итальянские[42]. Совсем охренели…

– Подними этого…

Луч фонаря – высвечивает белое, испуганное лицо.

– Твой имя? Имя?!

Громкий, требовательный голос и контролируемое физическое насилие – пощечина например или пинок под зад – помогает преодолеть языковой барьер, если захваченный не владеет основными европейскими языками. Этот – тараторит со скоростью пулемета…

Только не понятно ни хрена.

– На каком языке он говорит? Я ни хрена не понимаю…

– Черт… это похоже на итальянский, но не сильно. Может, язык горцев?

– Твою мать, так мы во что-то врежемся… Фест, здесь Алти. Фест, здесь Алти, прием…

– Алти, здесь Фест, прием…

– Фест, мне срочно нужен здесь капитан, или кто-то, кто нахрен говорит по-английски. Здесь нет нормальных карт, ничего, мы идем вслепую.

– Алти, тебя понял, отправляю Хала и капитана, как понял? Двое поднимаются к тебе.

– Фест, тебя понял, двое поднимаются…

Через пару минут – из черного проема двери мелькает вспышка фонаря, прикрытого ладонью. Сигнал «свои».

– Добро пожаловать…

Хал, здоровый и сильный парень из второй команды – стволом подталкивает капитана.

– Шагай, ублюдок. Где тут свет. Где этот е…ый свет?! Отвечай!

– Там…

– Где – там?!

– Справа. Лампы… На шкафчике.

– На шкафчике? У тебя что, нормального света нет?!

– Нет. Генератора едва хватает на машинное.

– Ну, п…ц.

Лампы удается найти и зажечь, это обычные керосинки. Как эта калоша вообще плавает до сих пор – непонятно…

Капитан, при свете ламп – кажется большим, но каким-то пришибленным. Одежда кое-как, видимо подняли с кровати…

– У него тут еще и карты сорокового года – мрачно говорит Алти – за такое кораблевождение Уормвуд-Скрабс[43] плачет…

– Эй, капитан. Нам надо изменить курс. Ты что-то соображаешь, или тебя выкинуть за борт за ненадобностью?

– Кто вы?

– Кто я? Твоя гребаная Немезида[44]. Или ты будешь нам полезен, прямо сейчас, или поплывешь до берега брассом, понял?

– Хорошо… давайте курс…

– Порт Шукра, побережье Аденского губернаторства – боевой пловец умышленно называет старое, давно не используемое официально название – и если ты накосячишь… акулам тоже надо чем-то питаться, имей это в виду. Понял? Давай, за работу. Франк, следи за ними…

Двое унтер-офицеров отходят в сторону.

– Что произошло внизу?

– Мало приятного. Там был охранник, он едва не застал нас врасплох. Блейк ранен.

– Сильно?

– Держится на ногах. Пока. Остальных всех повязали.

Фест кивает на капитана.

– Этот гребаный педик оставил на мостике одного человека – это ночью, и без впередсмотрящего. Просто удивляюсь, как они вообще ходят.

– Педик – это ты точно подметил.

– Что?!

– Мы его повязали в каюте. С одним из матросов.

– Вот, б… Мне еще больше хочется выбросить его за борт.