Повелительница драконов

Картина была такой, как она и ожидала, — нет, в сотню раз хуже. Она стояла на коленях над ничем, но в отличие от балкона Карана здесь не было защитных перил. Прямо под ней зияла пропасть. В первый раз в своей жизни она поняла истинное значение этого слова.

— Смотри! — Рука Карана указала вниз и немного вбок. С дико колотящимся сердцем Талли еще нагнулась вперед и увидела, что они находятся лишь на несколько метров выше дома Карана. В черноте ночи он больше, чем когда-либо, казался ласточкиным гнездом, прилепленным прямо к скале.

— Они посмели! — произнес Каран. Его голос дрожал. — Они нарушили святой закон гостеприимства, который действует в доме Карана. Они заплатят за это.

Талли, сбитая с толку, посмотрела на старика. Несомненно, в голосе Карана явно звучала ненависть — чувство, которого она до этого момента не подозревала в нем. И все же она смогла его понять, когда еще раз посмотрела вниз, на дом. Через окна вырывались красные языки пламени, а на их фоне двигались тени. Очень много очень черных теней. Щелканье и шелест ороговелых членов были отчетливо слышны даже здесь, наверху.

Каран встал и быстро подошел к правой стене пещеры. Талли только сейчас увидела, что в том месте из стены торчал мощный железный рычаг.

— Вага! — резко приказал Каран. — Помоги мне!

Хрхон вопросительно посмотрел на Талли. Она кивнула. Хрхон, тяжело ступая, подошел к Карану, легонько отодвинул его назад и положил свои могучие ручищи на рычаг, но пока не приводил его в действие.

— Что ты собираешься делать, Каран? — спросила Талли.

— Каран сделает то, что Каран должен сделать, — решительно ответил старик. — Они нарушают древние законы. Они хотят войны. Они ее получат. Тяни за рычаг, вага!

Хрхон повиновался. Его мощные мускулы напряглись. Рычаг громко заскрипел, со скрежетом изогнулся — и рывком опустился вниз.

В первый момент ничего не произошло. Затем послышался мощный рев и грохот где-то у них под ногами и сгорбленный контур дома Карана вдруг стал исчезать на глазах. Трещало дерево. Где-то что-то ломалось, раскалывалось. Ночь поглотила обломки узкого мостика, который вел к дому Карана.

Затем обрушилась вся постройка.

Все произошло очень быстро и почти беззвучно, но Талли видела все с фантастической четкостью. Дом Карана распался, как яйцо, по которому ударил кулак. Огромные куски отделялись от его стен, потом его западная половина причудливо наклонилась набок, опрокинулась в пропасть и, прежде чем окончательно исчезнуть в ночи, рассыпалась на тысячи отдельных осколков.

Где-то между обломками необрушившихся развалин что-то блеснуло. Короткий, до странности сухой хлопок донесся до Талли, и вдруг из утеса выросло облако огня, дыма, разорванных хитиновых тел и обломков дома. Раздался ужасный грохот, который, наверно, был слышен на другом конце Шельфхайма.

Когда все стихло, от парящего над пропастью дома Карана не осталось и следа. На его месте в скале зияла огромная, обугленная дочерна дыра.

Талли медленно встала и обернулась. Было слишком темно, чтобы она могла различить фигуры остальных: они казались черными тенями, но она чувствовала ужас, который ощущал Веллер, и растерянность, овладевшую Яном. Для них было разрушено нечто большее, чем просто дом. Намного большее.

— Что теперь? — спросила она наконец.

— Дальше, — коротко ответил Каран. — Здесь небезопасно. Они будут искать вас и Карана. Они заметят, что вы и он еще живы. Но нас здесь уже не будет. Каран отведет вас в одно место, где вы будете в безопасности.

Талли вздохнула.

— Не знаю, рада ли я, что оказалась права, Каран, — сказала она тихо и с искренним сожалением. — Но теперь ты должен будешь нам помочь. С этого момента они гонятся не только за мной, но за всеми нами.

Каран молчал.

— 7 —

Как Каран и обещал, тайными путями он вывел их в город. Когда часом или двумя позже — Талли не могла точно определить — они снова вышли на дневной, точнее, лунный свет, от усталости падала не одна Талли. Остальные тоже шатались, и даже Хрхон двигался медленнее, чем обычно. У него, не отличавшегося ловкостью, хождение в основном по низким ходам и штольням отняло особенно много сил. К тому же Талли не знала, чем он был занят последние несколько дней. Она вдруг ощутила, насколько ей не хватало ваги.

Они вышли на северный край большой полукруглой площади. Ночь была тихой, и даже грохот водопада больше не был слышен. Видимо, они были на приличном расстоянии от пропасти. Было очень холодно. Мостовая блестела от сырости, и в воздухе еще висел запах дождя.

— Похоже, все спокойно, — пробормотал Веллер. Он первым прервал молчание, нарушаемое только тяжелым дыханием. Его голос звучал вяло и утомленно. — Где мы?