Повелительница леса (СИ)

Мы с Марной и кряхтящей Идой послушно вылезли. Я подняла голову вверх и увидела яркие звезды. Оказалось, что повозка остановилась около таверны. «Черный кабан» гласила вывеска. Из ярко освещенных открытых окон вылетала музыка и грубый хохот. Из трубы валил такой густой дым, словно в печь засунули по меньшей мере живого дракона. Около коновязи несколько заморенных кляч жевали сено. Я отряхнула налипшие на платье соломинки.

— Посмотрите, какая чистюля, — пренебрежительно прошипела Ида.

— И моюсь чаще, чем попадаю под дождь. В отличие от тебя, — парировала я. Непонятно, почему эта старая ведьма меня невзлюбила.

— Успокойтесь. Все проголодались и устали. Но Ульвар — хороший хозяин, он заботится о своей собственности. Поэтому сейчас мы поедим и отдохнем, — благодушно вмешался торговец, проводя рукой по усам. Кинув взгляд на Снора, приказал: — Проследи, чтобы коней накормили, и присоединяйся.

Махнув нам рукой, он двинулся в таверну. Мы послушно поплелись за ним. Тут он остановился и, хлопнув себя по лбу, будто о чем-то вспомнив, развернулся и тихо произнес:

— Советую вести себя благоразумно, иначе вас, — он указал пальцем на меня и Марну, отправлю в портовый бордель, а тебя, — костлявый палец уперся в Иду, — продам какому-нибудь фермеру. Будешь доить коров и готовить жратву свиньям. Все понятно?

Мы втроем затрясли головами, как ненормальные. Особенно усердствовала Ида. В какой-то момент мне даже показалось, что ее седая голова сейчас свалится с высохшей шеи.

— Вот и чудно, — вмиг повеселел Ульвар, плечом навалившись на толстую дверь. Мы проскользнули внутрь следом за ним. После темноты на улице глаза медленно привыкали к свету. Зато сотня запахов сразу ударила в лицо: немытых тел, капустного супа, кислого пива и табачного дыма.

Марна вцепилась мне в руку, хотя на нас никто даже не обратил внимания, пока мы, полуослепшие, пробирались следом за Ульваром. К торговцу подскочил трактирщик, похожий на шар толстяк в грязном фартуке. Он с бешеным воодушевлением принялся хлопать Ульвара по тощей спине.

— Рад видеть тебя, Ульвар, рад видеть. Давненько не был в наших краях.

— Тружусь не покладая рук, Горм. Тебе ли не понять меня, — разулыбался Ульвар. — Мой угол свободен?

— Обижаешь! Для тебя его и держу, — приложив руку к груди, а другой за плечи обнимая торговца, льстиво завел трактирщик. — Пойдем, и вы, дамы, тоже.

— Дамы, — тихонько фыркнула Ида.

Мы прошли в дальний затемненный угол таверны. Там отыскался засаленный годами и посетителями стол, с которого служанка поспешно убирала миски с недоеденным супом.

— Как обычно: овощную похлебку и тушеное мясо? — невозмутимо уточнил трактирщик, пока мы рассаживались за столом.

Ульвар кивнул и всунул ему в руку несколько монет. Трактирщик испарился, зато появилась еще одна служанка и поставила на стол большой кувшин и несколько деревянных кружек.

— И не говорите потом, что хозяин Ульвар плохо о вас заботился, — еще раз напомнил торговец, разливая по кружкам напиток.

По донесшемуся до меня запаху я опознала сидр. Ида тут же схватила кружку сморщенными пальцами и начала жадно пить. Марна чуть пригубила, а вот мне ни пить, ни есть совершенно не хотелось. Я стреляла взглядом по сторонам, пытаясь понять, смогу ли сбежать. Внутри таверна оказалась чуть больше, чем мне показалось сначала. Весь зал был заставлен грубо сколоченными лавками, которые на данный момент были заняты самым разномастным людом: крестьянами, торговцами, охотниками и даже несколькими стражниками в доспехах. Чьи гербы были на их панцирях, мне опознать не удалось. Я вообще редко где бывала, кроме Лирта. И вот сейчас мне все это аукнулось. Я скользила взглядом по залу, рассматривая посетителей, и подумала, что будет довольно проблематично найти дорогу обратно в одиночку. За одним столом собралась группа музыкантов. Они наигрывали на своих инструментах какую-то веселую мелодию под дружные подбадривающие крики окружающих.

— Ульвар, дамы, — любезный трактирщик решил сам обслужить нас. С большого подноса он составил пять мисок похлебки и одну большую тарелку с мясом. Подоспевшая служанка добавила к ужину половину каравая свежего хлеба и маленькую плошку масла. Когда трактирщик и служанка ушли, к нам присоединился Снор, доложивший, что лошади устроены на ночь.

— Прекрасно. Сядь и поешь. Угощайтесь же, дамы, — последнее слово Ульвар произнес с хохотом.

Я потянула носом и, почувствовав аппетитный запах похлебки, поняла, что очень голодна. Поедая суп, я продолжала изучать посетителей таверны. Вот какой-то крестьянин, упившись вина, свалился под лавку под хохот своих друзей. Вот охотник похвалялся перед другими своей добычей. Какие-то бродяги заняли большой стол и, вскладчину заказав большой котелок супа, жадно хлебали из него. Суп тек у них по подбородкам, застревая в грязных бородах.