Повелительница стали

– Я вам не верю, но это не имеет значения, – вздыхаю я. – Я бы никогда не оставила Темру одну.

Кажется, это успокаивает Келлина.

– Хорошо. Мы не можем бросить этих людей.

И все же у меня остается чувство, что именно я подвергаю их самой большой опасности. Оба парня уставились на меня, как будто пытаются прочесть мои мысли.

Хотя с момента последних слов Келлина прошло уже довольно много времени, я решаю подшутить:

– С каких это пор ты заботишься о других людях?

Я готова на все что угодно, лишь бы отвлечься от своих мыслей.

Келлин и глазом не ведет:

– Почему все говорят обо мне так, как будто я какое-то чудовище?

– Ты не чудовище. Просто обычно во всем ищешь выгоду, – говорит Петрик.

– Сейчас тоже! Если мы не остановим Рависа здесь, то его никто не остановит, когда он будет разрушать Чадру, а я вообще-то тут живу.

– Зива, – говорит Петрик, как будто ему только что пришла в голову идея, – как думаешь, ты могла бы…

Мое настроение резко меняется.

– Если ты попросишь меня сделать оружие, я снова ударю тебя, – прерываю я его.

Петрик закрывает рот.

– Я больше не собираюсь быть ничьей пешкой и больше никогда и ни для кого не буду делать оружие. Не хочу, чтобы меня поймали в ловушку или принуждали к чему-то.

За столом воцаряется тишина, и все, кто находится поблизости, осторожно разбегаются.

– Никто и ни к чему тебя не принудит, – говорит Келлин. – Я им не позволю.

Зачерпываю ложкой немного супа, но в сложившейся ситуации чувствую себя ничуть не лучше.

Я надеялась, что у Петрика найдутся какие-нибудь мудрые слова или что Келлин посмотрит на все с моей точки зрения.

Не повезло.

Юноши заводят новый разговор, но я остаюсь в стороне. Я слишком озабочена тем, что буду делать, если Равис снова схватит меня. Он не позволит мне снова использовать против него магическое оружие. Не совершит ошибку, удерживая дорогого мне человека достаточно близко, чтобы я могла снова освободить его. Я представляю, как он приказывает запереть Темру в башне, а его люди наблюдают за моей работой в кузницах с помощью бинокля. Они готовы перерезать горло моей сестре, если я сделаю хоть одно неверное движение.

С этого момента мои мысли становятся все мрачнее и мрачнее, и я отрываюсь от еды, озабоченная отчаянным желаем сбежать.

Замечаю, что Петрик снова с тоской смотрит на Темру.

– Дай ей немного времени, – говорю я ученому. – Ты же знаешь, какой она может быть упрямой. Возможно, в конце концов она тебя простит.

– Я облажался, – говорит он. – Мне не стоило лгать ей.

– Нет, ты должен был это сделать. Ты все сделал правильно.

– Я лишил ее выбора. Это было нечестно.

– Но ты спас ее.

– Я удержал ее от того, что для нее важнее всего. Я имею в виду тебя, – добавляет он в ответ на мой растерянный взгляд. – Не думаю, что за такое она сможет меня простить.

Я смущенно поднимаю взгляд на Келлина.

– Думаю, ты будешь приятно удивлен.

* * *

На следующее утро я брожу по коридорам, сама не зная, чего ищу. Может быть, ответы? Решение проблемы, которая не может быть решена?

В конце концов я возвращаюсь на кухню, так как это одно из немногих мест в замке, расположение которого я знаю. Там я нахожу Паулию и Серуту. Серута замешивает в миске какое-то тесто, в то время как Паулия проверяет то, что находится в духовке.

– Привет, – слабо говорю я.

Обе девушки немедленно бросают свои занятия и уделают все внимание мне. Паулия расставляет передо мной еду, в то время как Серута наклоняется вперед и, опираясь на одну руку, допрашивает меня о том, как у нас с Келлином дела теперь, когда он полностью исцелился. Я думаю, они обе – очень романтичные натуры.

– У него все прекрасно. У нас с ним все прекрасно, но… разве вы не знаете, что нас всех ждет?

– Армия, – говорит Серута.

Я вздыхаю:

– Неужели только я боюсь? Только я хочу сбежать отсюда подальше?

– Вовсе нет, – говорит Паулия. – Я в ужасе, но собираюсь сделать все, что в моих силах. Готовлю еду для всех тех, кто скоро прибудет в замок. Мы должны использовать все скоропортящиеся продукты, прежде чем прибегать к сухарям и вяленому мясу. Серута помогает мне во всем.

– Но вы ведь остаетесь здесь? Вы хотите начать совместную жизнь, а Равис угрожает этому. Однажды он уже выкрал Серуту. Что произойдет, если он снова доберется до нее?

Вот почему я на самом деле здесь. Потому что Серута – единственный человек, который может понять мой страх. Равис ведь какое-то время держал ее в плену. Она не может не думать об этом.

Серута встает, барабанит пальцами по столу раз, другой.

– Не могу жить в страхе перед тем, что может случиться. Все, что я могу сделать, это жить дальше.

– Я боюсь, – говорю я. – Что, если он снова поймает меня? Зачем мне оставаться, если могу убежать?

Целительница смотрит мне в глаза суровым взглядом.

– Равис кое-что у нас забрал. Он заставил нас использовать свои способности ненавистным нам способом. Теперь ты сомневаешься в себе и в том, что тебе дорого. Теперь ты знаешь, что твои способности могут быть использованы во вред, а не на пользу. Не позволяй ему иметь над собой такую власть.