Повелительница зеркал

— Ну, ладно, зайчик, давай, а то деньги на счету кончатся! Пока, целую!

— Пока!

Девочка нажала на «Отбой» и, положив телефон на тумбочку, уселась на кровать. Делать было совершенно нечего. Она обхватила колени руками и задумалась.

«Да-а, не думала, что все так обернется, — с грустью подумала она. — И поче-му никто не помнит того, что мне Адка нагадала? Может, магия? Как там было? Волосом бел, росту среднего.… Имя начинается на «А»… Что-то там еще было? Что-то про смерть… Весело, ничего не скажешь!»

Из размышлений ее вывел стук в распахнутое окно. Вздрогнув, она вскочила. Прямо в окне парила уже знакомая скрипка.

— Привет! — поздоровался Пологов. — Ты чего это? Я уже минут десять здесь торчу, а ты сидишь с видом утонувшей русалки!

— Разве русалка может утонуть? — удивилась Ника.

— В том то и фишка, что не может, — ответил Аскольт. — Можно, я вот это надену?

Со шкафа слетела Никина соломенная шляпка, украшенная кокетливым бантиком. Шляпка была куплена в прошлом году, когда они всей семьей ездили в Лазаревское.

— Надевай, если тебе так хочется, — Ника подавила смешок.

— Я видел Горелыча, — сообщил Аскольт. — А вместе с ним — тебя. Почему-то в двух экземплярах.

— Я знаю. Это копии.

— Понятное дело.… Хочешь, полетаем?

— Я без вешалки.

— А ты со мной, на скрипке. Она прочная, двоих выдержит.

Ника опасливо покосилась на скрипку.

— Да не бойся. Руку давай.

Ника сообразила, что он протянул ей руку, и наугад ухватилась за его теп-лую ладонь. Встав на подоконник, девочка оперлась на руку Аскольта и ловко вскочила на скрипку.

— Ну, полетели? — спросил Аскольт.

— Сейчас, подожди…

Ника закрыла глаза и покатала в руках янтарь. Камень запылал. С левой стороны дома что-то звякнуло и грохнуло. Ника довольно кивнула. Дверь заперта! Она не стала закрывать окно, на случай, если Горелыч вернется раньше времени.

Они отлетели от дома. Нике пришлось вцепиться в Аскольта, чтобы не упасть. Рука нащупала что-то мягкое. Ткань?

«Свитер, футболка?» — недоуменно подумала она.

— Ты чего? — удивился Аскольт, когда они пролетали над лесом.

— Ты в футболке?

— Ну да, — Пологов засмеялся. — А ты думала, я голый по лесу бегаю?

— Нет-нет-нет! — замотала головой Ника. Ей не хотелось обижать Аскольта. Но Пологов не обиделся.

— Слушай, ты что, краситься взялась? — вдруг спросил он. Видимо, парень, обернувшись, рассматривал ее, поэтому не смотрел на дорогу и снизил скорость.

— Нет, — удивилась Ника. — С чего это ты взял?

— А ресницы? — Аскольт подвинулся ближе к ней.

— Что — ресницы?

— Чего это они у тебя такие длинные?

— Да нет, не особенно, — смутилась девочка. Ей, похоже, только что сделали комплимент.

— Ладно, полетели! — Аскольт прибавил скорость. Нике снова пришлось вце-питься в него. Ноги, обутые в сланцы, болтались в воздухе. Сидеть на седлооб-разном боку скрипки было не так приятно, как на велосипедном сидении вешалки, но терпимо. Девочка вздохнула. Здорово лететь вот так вместе с Аскольтом и ни о чем не думать. А мрачные мысли, как назло, так и лезли в голову, не давая расслабиться.

— С тобой все хорошо? — обернулся Пологов. — Ты какая-то встре-воженная…

— Да так, пустяки, — ответила Ника и улыбнулась.

— Вон там Руины, смотри!

Ника посмотрела вниз. На рельсах стоял полуразрушенный состав. Вагоны обвалились и осели. Колеса и поручни заржавели. Паровоз завалился на бок.

— Спустимся? — предложил Аскольт.

— Не-а, — мотнула Ника головой. — Не очень хочется найти еще одно драконье яйцо.

Оба засмеялись и полетели дальше. Болтая ногами, Ника спросила:

— Далеко еще?

— Уже скоро, — Пологов стал снижаться.

Ника сначала не поняла, где находится. Это было чудесное место. Даже в Лазаревском она такого не видела. Могучие сосны обступали укромное местечко, как будто охраняли его от дурного глаза. На небольшой площадке росла молодая травка, в которой прятались ягоды. Полянку окружал холм. С него маленьким водопадиком текла вода, скапливаясь и утекая в лес.

— Ух ты! — невольно восхитилась Ника.

— Нравится? — спросил Аскольт.

— Еще бы!

— Это еще не все, — сказал Пологов и щелкнул пальцами. В его руках возник-ли два стаканчика апельсинового мороженого. Ника, как маленькая, запрыгала и захлопала в ладоши.

— Пошли, сядем вон на то бревно, — предложил Пологов. Они сидели, ели мороженое, которое быстро таяло на солнце, шутили, болтали ни о чем, смеялись.

У Ники быстро поднялось настроение. Она уже ни о чем не думала. Все заботы куда-то исчезли, просто вылетели из головы. Оказалось, у них много общих интересов и хобби. Нике все еще было жаль Пологова.

«Как я могу после такого считать себя несчастной? — думала она. — С людьми, оказывается, происходит кое-что и похуже».

Они помолчали. Мороженое давным-давно закончилось, и теперь легкий ветерок гонял бумажки по поляне.

— Да… — вздохнул Пологов, — вот кончится лето, ты уедешь в Москву…

— И что?

— А я останусь здесь… несчастным невидимкой.

— Это неправда, Аскольт! — горячо возразила Ника. — Может, если исчезнет тот, кто отнимает у нас силу, исчезнет и твое проклятье!

— Это не связано, — грустно ответил Аскольт. — И… все только от тебя зави-сит.

— От меня?