Повенчанная тьмой

— Значит, сначала обед. — А потом, резко повеселев, предложил: — Пойдем посмотрим, что там интересного есть во втором бассейне!

А во втором бассейне были водяные вертушки и много чего другого, что помогло позабыть и о холоде, и о завтрашнем непростом разговоре. Давно я столько не смеялась и так не развлекалась . А еще дико, просто сумасшедше устала. Наверное, это был самый безумный день в моей жизни: его ужасное начало и совершенно невероятное окончание.

До рассвета мы в купальне задерживаться не стали, уехали около двух ночи, потому что ни я, ни Кристиан уже на ногах не стояли. Не знаю, где он только брал силы, чтобы вести машину. У меня так глаза слипались, и, пока ехали по пригороду, я балансировала где-то между приятным сном и не менее приятной реальностью.

Пока не услышала, как Эчед громко выругался:

— Твою ж мать!

Машина взвизгнула покрышками, резко вильнула в сторону, съехав на обочину. Вытряхивая меня из полудремы и толкая вперед. Удар — кажется, мы во что-то врезались, и голова взорвалась острой, ослепляющей болью.

Последнее, что успела увидеть — это запрыгнувшее на капот жуткое существо в белых лохмотьях. Оскалившись, оно потянулось к лобовому стеклу, но я так и не успела понять для чего. Прежде чем тварь его коснулась, я провалилась в спасительное забытье.

Глава 16. Безумные

Он уже давно никого не держал за руку. Вот так, боясь разомкнуть пальцы. Понимал, что не потеряет. Эрика здесь, рядом, безмятежно спит в больничной палате. А он смотрит на нее, не сводя взгляда, и продолжает держать за руку.

Боится отпустить.

Кристиан и сам был не прочь прилечь на соседнюю койку. Когда закрывал глаза — еще куда ни шло, голова почти не кружилась. А стоило их открыть, как просторная палата начинала двоиться.

Он был вымотан. Выжат до предела. После утреннего сражения, после ночи, которую втайне мечтал продлить до рассвета. Но она оборвалась, резко, внезапно. Нападением твари, пытавшейся их убить.

Без сомнения, это она, девица в лохмотьях, загрызла ту ведьму на маскараде, а до этого — других колдунов. И теперь она охотилась на них.

Сейчас, сидя в кресле возле спящей девушки, Кристиан не переставал благодарить Даниэля за дар, позволявший ему перемещаться в пространстве. Неимоверным усилием заставил он себя сконцентрироваться, успел перенестись вместе с Эрикой в больницу в самый последний момент. Когда охотница, выбив лобовое стекло машины, уже готова была наброситься на Кальман и растерзать ее.

Эрика ушиблась затылком, когда автомобиль, съехав с дороги, угодил в дерево капотом. Врачи заверяли, что девушка будет в порядке. От шишки на голове еще никто не умирал.

Но Кристиан все равно волновался. Ждал. Когда она очнется и сама ему скажет, что чувствует себя нормально.

От размышлений о случившемся молодого человека отвлекла распахнувшаяся в палату дверь. Кристиан обернулся и увидел застывших на пороге друзей. Они прошли внутрь, одна Ясмин, скользнув взглядом по его сплетенным с Эрикой пальцам, поспешила выйти.

Руку Кальман пришлось отпустить.

Он поспешил за ведьмой, оставив Эрику на попечении друзей.

— Нам надо поговорить.

— Как Эрика? — нервно улыбнулась девушка.

— В порядке. Спит. — Кристиан замолчал, пытаясь подобрать правильные слова, но правильных слов в такой ситуации не существовало. — Ты же знаешь, я люблю тебя...

— Но не так, как ее? — горько усмехнулась в ответ девушка.

Они знали друг друга давно, и он действительно ее любил. Когда-то по-настоящему (по крайней мере, ему так раньше казалось), но долгое время просто как друга. Не желая себе в этом признаваться.

А надо было. Уже давно.

— Я должен был сказать тебе раньше.

— Должен был, — мрачно кивнула чародейка.

— Ясми.

Она выставила вперед руку и глухо проговорила:

— Не подходи.

Кристиан остановился, а потом отступил, понимая, что попытки приблизиться, разрушить вдруг выросшую между ними стену, сейчас ни к чему не приведут.

Нужно время.

— Собери мои вещи, — отворачиваясь, сказала девушка.

Эчед не стал говорить, что уже это сделал, вдруг почувствовав себя еще хуже прежнего.

— Веришь, я не хотел причинять тебе боль. Я бы многое отдал, чтобы ты сейчас не страдала.

— Напротив, — покачала она головой. — Ты сделал все возможное, чтобы мне было еще больнее. Держал при себе, как какую-то игрушку! Которой игрался, пока Кальман не упала в твои объятия. А теперь извиняешься? Поздно, знаешь ли!

Ясмин отшатнулась от него. Шаг назад, за ним другой. Сжала в кулаке ключ от мотоцикла с такой силой, словно готовилась запустить им в Кристиана, но в последний момент передумала и бросилась к лифту. Уговаривая себя не оборачиваться и мечтая об одном: чтобы он не заметил ее слез.

Проснулась я от приглушенного гомона и нехотя открыла глаза. Огляделась сонно, замечая знакомые лица и пытаясь понять, где я, что со мной и что произошло прошлой ночью. А потом вспомнила. Налитые кровью глаза и хищный оскал. Вспомнила и поежилась.