Поверь. Я люблю тебя

«Я терпела оскорбления твоего мужа (назвать его отцом у меня не поворачивается язык) так долго-долго. Лишь несколько лет назад он признался, что оскорблял меня, поскольку вы с ним не понимали друг друга. То есть я была для тебя вроде как щитом против него. Он говорил мне: „только сорные травы растут так быстро!“, „толстая корова!“, „ты порченая!“, „полоумная!“, „жирная!“… И я страдала от таких частых оскорблений. Это было несправедливо! И ты никогда, никогда не защищала меня. Никогда ты не посмела возразить ему: „нет, это несправедливо, это неправда, она не испорченная, и не толстая корова, и не полоумная, ты не имеешь права оскорблять ее, она этого не заслуживает“. Было бы совершенно естественным вмешаться, если б ты меня любила. Ты позволяла оскорблять меня, маленькую девчушку, потом девушку-подростка. У любого человеческого существа, а тем более у любого ребенка есть право на уважение. Я чудовищно страдала от того, что меня так часто оскорбляли, и при этом никто, а главное – ты, моя мать, не сказала против этого НИ СЛОВА! Еще и сейчас я плачу и вою от ярости».

Приведем еще один отрывок – из письма Сабины своей матери:

«Помнишь, отец шутил насчет машины: “четыре лошади, четыре дверцы, четыре места“. Машина была его мечтой. А мне было больно. Перебор – ведь нас было пятеро, и пятой была я. Той, кому недоставало места в машине, той, по вине которой „невозможно поехать на каникулы“. И ни разу, видя, как мне бесконечно горько, как я злюсь, что я чувствую, из-за того что мне нет места, ты ничего не сказала. Ты давала говорить ему. Ты была согласна? НИКОГДА, ни разу в ответ на эту „шутку“ ты не возразила: „Нас пятеро, у нас пять детей, четырехместная машина не подходит нам“.

Ребенок отчаянно нуждается в том, чтобы второй родитель вмешался и исправил ситуацию. Родители часто прикрываются аргументом, что им надо дудеть в одну дуду в присутствии детей, чтобы не сбивать тех с истинного пути. Если родитель дает отпор насилию второго родителя, он часто слышит, что принижает его в присутствии детей, заставляет его потерять лицо. Все эти аргументы преувеличены, но, к несчастью, нередко попадают в точку.

Недавно я, разозлившись на своего семилетнего сына, обидела его: «Лишаю тебя ноутбука на месяц!» Он очень расстроился. Тут вмешался его отец:

«Твоя мама пришла в ярость. Вот почему она запретила тебе играть на компьютере на целый месяц. Ты сам отдаешь себе отчет, почему она так рассердилась?

– Да, я нечаянно пролил воду на ноутбук, а потом вытер. Но она нашла еще немного оставшейся.

– Ты понимаешь, что она рассердилась именно из-за этого?

– Да.

– Ты обещаешь аккуратно обращаться с твоим ноутбуком?

– Да.

– ОК, сегодня ты больше не будешь играть на нем. Но завтра будет можно».

Конфисковать у него ноутбук на целый месяц было бесцельно и несправедливо. Моя реакция была чрезмерной. В ту самую минуту, как мою ярость правильно поняли, я почувствовала удовлетворение. И была довольна тем, что мой муж вмешался, нисколько не принизив меня и наложив более справедливое наказание на Адриана.

Очень важно, чтобы один из родителей осмеливался противостоять несправедливости и проявлял участие к ребенку, особенно в случаях с применением насилия. Вот отрывок из письма Аглаи – на ту же тему: