Повешенный

Спокойствие давалось Уиллу с большим трудом, но он смог совладать с поначалу бьющимися мелкой дрожью руками и скатывающимися по коже капельками пота. Пальцы сами толкнули вперёд ещё несколько фишек, при проигрыше загонявших Уильяма в долговую яму на ближайшие пятьдесят лет. Разумеется, лишь теоретически: рабство было уже давно отменено в этих краях. Уилл даже улыбнулся, представив, как он отрабатывает проигранную сумму, трудясь на благо мистера Кёнига следующие несколько десятков лет. Возникшая в голове картина его повеселила, отчего Уилл, пару мгновений подумав, выставил ещё парочку черных фишек, поднимая предложенную соперником ставку в два раза.

– Пятьсот пятьдесят долларов? – Натаниэль скептично выгнул бровь и вопросительным взглядом уставился на Уильяма. – Мистер Белл, скажите честно, кем вы работаете, что можете позволить себе поставить на кон целых пятьсот пятьдесят долларов? Вы чей-нибудь личный адвокат? Или, возможно, брокер? Или… как там эта фраза звучит? – Натаниэль начал что-то припоминать и характерно цокнул языком. – Точно! Юноша чести?1 – Натаниэль прищурился и театрально вздохнул: – Ах, я знаю. Вы чей-то консильери2, ведь так, мистер Белл? Признавайтесь.

Уилл повёл плечами, подняв на Натаниэля апатичный взгляд карих глаз, и поджал губы. Нахождение в этом баре и общение с такими людьми как Анхель Куэрво и ему подобными, как само собой разумеющееся предполагало наличие определенного положения в иерархической лестнице местных кланов, которого, однако, у Уилла не было. Возможно, поначалу юному начинающему врачу, ищущему средства к существованию, казалась привлекательной идея стать полноправным членом одной из «семей» или же быть достаточно близко к ней, но довольно скоро юношеский максимализм и азарт авантюриста покинули Уильяма Белла, и он предпочёл оставаться в стороне от непосредственных действий. Собственная жизнь и спокойствие семьи стояли для него первее в списке целей, которые он планировал достичь, чем карьерный рост в криминальном мире. Тем не менее в этих кругах его знали многие, а он тщательно выбирал себе знакомых, чтобы в одно прекрасно утро не обнаружить себя с пулей во лбу.

– Вы не угадали, – Уильям покачал головой, с задумчивым видом играясь одной рукой с фишкой. – Я всего-навсего врач, мистер Кёниг. Это вас удивляет?

Натаниэль помедлил, сверкнув массивным перстнем с причудливо выведенными на потускневшем металле узорами.

– Вра-ач, – смакуя, протянул Натаниэль. – Занятно. Значит… простой врач может позволить себе поставить полугодовую зарплату в весьма рисковой карточной игре? Неужто в этой стране люди стали так хорошо зарабатывать, мистер Белл? Я даже как-то рад за наш средний класс. Не думал, что после такого разгромного кризиса, простой врач сможет ставить в покере пятьсот долларов! – по-детски восхищённо воскликнул мужчина.

Натаниэль улыбнулся, широким уверенным жестом повышая ставку Уильяма в два раза. Уилл выдохнул, покрепче сжав в руках карты, и подкинул воздух три фиолетовые фишки, сверкнувшие серебристыми потёртыми цифрами.

– А кем же работаете у нас вы, мистер Кёниг, в свободное от работы время? – широкая рука Уилла накрыла упавшие на поверхность стола фишки и, накинув их друг на друга, пододвинула к остальным.

– У меня нет конкретной профессии. Я разнорабочий, не в прямом смысле этого слова, конечно. Тружусь то здесь, то там. Не люблю долго задерживаться на одном месте. Быстро выгораю, – улыбка Натаниэля была слишком обезоруживающей и располагающей к себе, чтобы вызывать хоть малейшее подозрение в правдивости его слов. – Поэтому предпочитаю пробовать все и сразу.

– Вот как. Значит вы богатый безработный, – с ухмылкой присвистнул Уильям, выдвигая фишки; это была уже шестая ставка и Уилл начал чувствовать себя весьма комфортно, поставив на кон своё годовое жалование и готовясь удвоить его на следующем круге. – Должно быть вы много, где побывали, мистер Кёниг? Любите путешествовать?

– Да, стараюсь, когда выпадает подходящая возможность, – Натаниэль ответил на ставку Уильяма точно такой же суммой. – Жил довольно продолжительное время во Франции. Эти закаты на Монмартре, – с мечтательным видом протянул мужчина. – Поразительно очаровательная страна, знаете ли. И кухня у них приличная. Хотя я и не любитель мидий, – Натаниэль скривился. – Ещё вино, да, лучшее, что я пробовал со времён моей юности в Греции. Испанское даже рядом с ним не стоит. А какие там женщины! – Натаниэль громко хохотнул и стукнул ладонью по столу, заставив фишки несколько двинуться, но остаться стоять на месте неровными стопками. – Ах, мистер Белл, вам точно нужно съездить во Францию.

Уголки губ Уильяма потянулись в стороны в скромной улыбке, а сам он склонил голову на бок, рассматривая под замершей рукой фишки.