Повесть и житие Данилы Терентьевича Зайцева

Я начал настояща лечиться. Через десять дней я слёг в постель, ето было непонятно: сон, голова кружится, лихотит, никакой памяти. Так прошло два месяца, и я пошёл на поправку, стало охота жить, стало весело. Однажды сидим на диване, Мастридийкя и Ванюшка залазют на меня и всяко-разно играют, Марфа вдруг сказала:

– Как ты ето терпишь?

Мене взяло смех:

– А чё, тебе мешают?

– Да не могу терпеть, как оне на тебе лазют.

– Ну что, иди к моёму психиятру.

– Да, надо бы.

Я Андрияна послал и Марфу сводил к врачу.

Звонит Вадим Леонидович. Новости:

– Данила Терентьевич, вами заинтересованы посольство Российской Федерации, но чичас меняются служащия, в конце июня мы вам позвоним и приедем в гости, наладим хорошее отношение с вашим государьством и порекомендуем вашу обчину.

– Вадим Леонидович, я не знаю, как вас благодарить, но спаси вас Господи за таку добродетель.

– Данила, пока не за что благодарить.

Я ето сообчил Бертоже, они одобрили.

Работа у нас шла спокойно. Андриян готовил землю к весне. В июле звоню Вадиму Леонидовичу, он толькя что приехал с Москвы, пообещал организовать поездку к нам. Ето всё сообчалось нашим властям, оне готовы были принять гостей. Но у нас нонче в октябре выборы, ето вообче кошмар, у всех компромисс[543], все заняты. В сентябре Вадим сообчил мне:

– Данила, пускай посылают протокольное писмо власти, на следующу неделю и мы приедем.

Я всё ето сообчил к Леандро Бертожя, оне посулили послать писмо с приглашением, но Вадим через три дня сообчил:

– Данила, что оне нам послали, ето негоже. Писмо протокольно – оно идёт в МИД, и по разрешению МИДа, толькя тогда мы можем поехать к вам.

Я снова обратился к Леандро Бертожя и всё объяснил, мне пообещали исправить. Через два дня звонок:

– Даниель, Бертожя срочно уехал в Буенос-Айрес и просит аудиенсию в посольстве Российской Федерации.

Я Вадиму сообчил решение министра, Вадим одобрил и сказал:

– Хорошо, мы его примем.

Настал день приёма, я знал, что решается наша судьба, но как-то мне было весело, я чувствовал: всё будет положительно. В 17:05 часов звонит Вадим Леонидович:

– Данила, вам повезло, министр к вам отзывается очень хорошо, и мы от Российской Федерации тоже ему сказали: вы наши, мы поможем найти инвесторов для вас и будем курировать вас, а министр пообещал не задарживать проекты, но, наоборот, идти навстречу и помогать и выделить земли под проекты. А вы, Данила, займитесь, чем заняться, где каки земли и что можете предложить инвесторам интересного и выгодно.

– Хорошо, Вадим Леонидович, я етим займусь, но мене ето всё известно, но я утошню и вам сообчу.

– Хорошо, Данила, будем на связи.

Я стал готовить предлоги. Конечно, пришлось выяснить, чем интересуется наша провинция. Мы предлагаем земли под фрукту, ягоду, скотоводство, виноград для вина – климант для виноградников здесь отличный, – маслины, сухофрукты, туризьма, горячи целебные источники, санатории, отели, минеральные воды, охота, рыбалка, отдых, строительство посёлков, городов, шопинов, асфальтировать дороги – городски и трассы, есть земли нетроганы – приводить в порядок, ровнять, водопроводы – и продавать. Наша провинция бурно развивающаяся, здесь полно нефтяников и газу, разно ископаемое, ростить драгоценную рыбу, включая осетрову, и за пять лет брать икру, пеноблоки для строительства очень востребованы, енергетика, тут тихо и спокойно. Особенно Анды, но Анды быстро стали заселять богатыя и инострансы. Я сделал список и увёз Вадиму Леонидовичу, он тоже уже подготовил партнёров и спросил:

– Когда поедешь в Москву? Ето не телефонной разговор.

– Да, я понимаю, но хочу дождаться конкретно землю.

– Хорошо, будем на связи.

Подошли выборы, прошло всё нормально, Кристина Фернандес де Кишнер выиграла, ето хорошо, как ни говори, страну подняли оне, пусть и дале работают.

Я подготовил презентацию – предлоги партнёрам – на испанским языке и передал министру. Вскоре местные чиновники забегали за мной и стали делать предлоги разных земель. Да, пришлось съездить, всё ето проверить, но странно, я стал замечать: тут что-то не то, кака-то тайна здесь кроется, что-то таят и недоговаривают. Но заметно, что ето алчность чиновников, и ето можно провалить дважды два, а ето очень просто. Я никогда не соглашусь ни на каку коррупцию, вот и будет всему конец. Значит, надо подумать, как поступить, чтобы всё было хорошо.

18