Повесть о бедных влюбленных

Это был старый деревенский дом с огородом, курятником и крольчатником, смоковницей и персиковым деревом, грядками овощей, крошечными кустиками недавно посаженных помидоров и двумя рядами виноградных лоз по краям огорода. Дверь была открыта, Марио и Милена вошли. Они позвали, но никто не откликнулся; прошли в просторную кухню с большим очагом, около которого в свое время разыгралась идиллия Мачисте и Маргариты. Из кухни был выход в огород; там они и нашли Маргариту

Она сидела на низенькой скамеечке под персиковым деревом и вязала. Рядом с ней копались в песке малыши-племянники, за которыми она присматривала. На Маргарите было длинное черное платье со сборками на боках Она утратила свой прежний цветущий вид, немного удивленное и вместе с тем уверенное выражение лица, свой робкий и смеющийся взгляд. Теперь лицо ее приобрело матовый оттенок слоновой кости, а розовые пятна впалых щеках лишь подчеркивали его худобу. Горе погасило в глазах Маргариты блеск радостного удивления, всегда смотрели теперь сосредоточенным и грустным взглядом, говорившим о смирении, о готовности навеки покориться своей участи.

Увидев Марио и Милену, Маргарита пошла им навстречу. Она похудела и от этого стала как будто выше, фигура ее казалась очень стройной и молодой, несмотря на уродовавшее ее платье. Во всем ее облике ощущался разительный контраст между юношеской силой, грацией тела и поблекшим, бледным лицом, на которое уже легла печать преждевременной старости. И ее стремление утомить себя, самой все сделать по дому, «чтоб отвлечься», как говорили родственники, было не чем иным, как бессознательной борьбой, которую Маргарита вела против собственной плоти, подчиняя ее своему духу. На груди Маргариты, словно собственное ее сердце, открытое взглядам людей, был медальон с портретом мужа, и в этом не чувствовалось ни наивности, ни рисовки.

— Какими судьбами? Что случилось? — спросила она, идя им навстречу.

В ее присутствии радость покинула Марио и Милену, словно только в эту минуту они осознали положение вещей, спустились на землю с качелей радости и света, высоко возносивших их всю дорогу, и перед их глазами снова предстал горизонт, затянутый черными тучами, за которым скрывалось неведомое будущее. С возвратом к действительности вернулось и ощущение усталости от долгого пути. Наскоро рассказав обо всем Маргарите, они взмолились: «Где бы поспать?» В доме была только одна комната для гостей: Марио отправили туда, а Милена легла на постель Маргариты. Прежде чем заснуть, они через стенку пожелали друг другу «счастливых снов». И в самом деле оба уснули блаженным сном двадцатилетних влюбленных.

Они проспали часов десять, пока Маргарита не разбудила их, чтоб они поели, а потом снова легли. Была в полночь, когда Марио и Милена сошли в кухню, где для них накрыли стол. Родственники Маргариты уже ушли так как вообще ложились спать рано, да и не хотели стеснять гостей своим присутствием. Маргарита подала ужин и села около стола с вязаньем в руках. Они ели с аппетитом, естественным в молодости после долгого пути и долгого отдыха. Но теперь они помнили о том, что произошло, а молчание Маргариты не способствовало разговорчивости гостей.

Наконец Маргарита сказала Милене:

— Один наш знакомый поехал предупредить твою мать. Он человек верный и сумеет сделать все как надо Я просила передать, что ты вернешься завтра.

Милена встала и, обняв Маргариту, поцеловала ее. Та улыбнулась усталой улыбкой.

Поужинав, Милена и Марио почувствовали, что спать им больше не хочется, оба хорошо выспались. Из окон веяло прохладой, и им захотелось подышать воздухом. Они вынесли стулья в садик. Маргарита ушла спать, и Милена сказала, что скоро придет к ней.

В садике было полно светлячков; от земли, зелени и плодов шел свежий, возбуждающий аромат. Марио и Милена сели рядом под персиковым деревом. Милена прижалась к плечу юноши.

Куда— то за виноградники упала звезда, оставив за собой в небе длинный светящийся след. Милена сказала:

— В прошлом году летом я стояла у кухонного окна в моем доме в Курэ и ждала — вот упадет звезда и я загадаю желанье. Мне очень хотелось иметь ребенка! Может быть, я тогда была лучше!

— Просто ты была счастливей, — ответил он.

— Может быть, — сказала она и еще теснее прижалась к нему.

— Год назад и я был счастливей, — заговорил Марио, — а ведь я не знал тогда, что есть на свете Мачисте, что существуешь ты… Про виа дель Корно мне говорила Бьянка, но я думал, что это такая же улица, как и все другие. Я раньше никогда у вас не бывал. Однажды нарочно прогулялся там, как будто случайный прохожий. Но ничего особенного не заметил. Надо самому жить на виа дели Корно, чтобы понять ее!

— Жалкая улица, — сказала Милена и добавила, словно желая избавиться от какой-то возникшей мысли: — Много там сплетен и много нужды!

И тогда Марио высказал мысль, до которой додумался не сам, но которую всецело стал разделять, когда поразмыслил над ней.