Повесть о государевом слонопасе

Потом они ели угощения, запивая сладким напитком, похожим на компот. Фариз рассказывал о своей стране и о своей жизни. Оказалось, что он совсем не персиянин, а представитель какого-то другого народа. Вот только какого, Лиза так и не запомнила, но узнала, что родился он в знатной семье, почти что царского рода. А потом была война, их город захватили враги, и его семья покинула родной дом. Они долго скитались по разным странам (кстати, тогда-то Фариз и выучил разные языки, включая русский, – некоторое время он путешествовал с новгородскими купцами), пока не поступил на службу во дворец к персидскому шаху. Знание иностранных языков очень пригодилось. Сначала шах назначил его своим личным переводчиком, а потом стал давать и более ответственные дипломатические поручения.

Лиза слушала не перебивая. Истории, которые рассказывал Фариз, казались волшебными сказками, совсем не похожими на её привычную московскую жизнь в маленьком деревянном доме с неинтересным бесперспективным мужем, бесконечными заботами о домашнем хозяйстве и опостылевшей экономией на мелочах… Надоело! А когда он начал читать стихи Омара Хайяма, пересказывая своими словами философские изречения древнего восточного мудреца, Лиза не выдержала и от жалости к себе расплакалась.

– Ну вот почему так, – всхлипывала она, – у вас там за границей всё так хорошо устроено. И еда вкусная, и одежда красивая, и люди добрые. А у нас? … Мужики все грубые, слова ласкового не услышишь. Только и знают, что есть да спать… Холодно у нас. Это сейчас – летом – хорошо и тепло. А зимой… Снегом всё вокруг завалит – не пройти, не проехать… Денег вечно не хватает. Дров купить надо, шубу, свечей… После обеда уже темно. Хочешь в темноте сиди, а хочешь спать ложись… Муж вечно на службе пропадает. Думала, в должности повысят – заживём как люди. Вот, вроде бы, повысили – государево поручение исполняет. А что толку? Утром вскочил – и к своему слону этому дурацкому. Вечером приходит – и все разговоры опять про этого слона. Долго вы ещё с ним возиться будете?

– Не знаю, – ответил Фариз и погладил Лизу по плечу, от нежного прикосновения у неё аж дыхание перехватило. – Наверное, когда Никита сам со слоном управляться научится, и я стану не нужен. Или, когда шах меня назад к себе призовёт.

– И ты уедешь?

– Конечно уеду. Я же на службе.

– А я как же?

– Сам не знаю… Если бы мог, я бы тебя и Иришку с собой забрал.

– Ну так и забери.

– Ты же замужем?

– Ну и что, что замужем? Уедем с тобой и всё. Ты же меня не бросишь?

– Нет, радость моих очей, я тебя никогда не брошу.

– Ну и поехали тогда.

– Когда?

– Да хоть сейчас! Иришку только у подруги заберём.

Фариз с удивлением посмотрел на неё. Ему ещё никогда не встречалась такая смелая и отчаянная женщина.

– А как же слон? – сказал он. – Нет, я должен до конца выполнить поручение. А то как бы мне мой государь голову по возвращении не отрубил… Да и тебе за компанию.

– Ох уж этот слон, – застонала Лиза. – Как он мне надоел. А давай его убьём!

«Вот это женщина! – подумал Фариз восхищённо. – Не то что наши. Только в Московии можно встретить такую. Ради любимого человека она не то что слона, она целое войско перебить может», – а в слух сказал:

– Нельзя. Это большой грех… Надо подождать.

Лиза вздохнула и вытерла руками слёзы, сами собой побежавшие по щекам. Дефицитные немецкие пудра и румяна, которыми её перед свиданием щедро намазала подруга, расползлись радужными кляксами. Девушке стало ещё обиднее, от смущения она уткнулась лицом в ладони и зарыдала.

***

Настало время познакомить вас, дорогой читатель, ещё с одним интересным персонажем нашей истории – Соловьём Разбойником. Сразу замечу, что к былинному антигерою и главному противнику первого русского пограничника Ильи Муромца он не имеет никакого отношения.

До сорока лет наш Соловей был хорошо известен торговцам и покупателям Охотного ряда под именем Соловьёва Сергея Алексеевича. По современной классификации его можно было бы отнести к представителям малого бизнеса. Основу своей индивидуальной предпринимательской деятельности он построил на мелкооптовой и розничной торговле разнообразной битой дичью – утками, зайцами, кабанами и прочим подмосковным зверьём, которое промышлял в окрестных лесах или скупал по дешёвке у местных охотников. Лет пятнадцать тому назад его жена померла в родах, не оставив Сергею ни одного наследника. С тех пор он жил бобылём на съёмных московских квартирах или в собственном домике в деревеньке Костино, затерявшейся в дебрях Лосиного острова. Здесь он потихоньку браконьерствовал, постреливая заповедную царскую дичь. Свежее мясо столичные обыватели всегда уважали, посему и доход Сергей Алексеевич имел хоть и небольшой, но стабильный. На себя много не тратил и к зрелому возрасту скопил кое-какой капиталец.

Всё бы хорошо, но беда, как говорится, пришла откуда не ждали.

За два года до прибытия на Русь персидского слона случилась в Москве очередная заварушка, которая в отечественной истории получила название – Медный бунт.