Повесть о храбром зайце

Дикобраз: Царь это сказал, царь то сказал, брр! Бррр! Нет больше твоего царя, дикий! Убили его! Убили. Убили.

Заяц: Я ЗНАЮ!

Дикобраз: Не ори!

Заяц: Я знаю, что его убили. Я… сам видел… что его убили.

Дикобраз: Ты пойми, дикий, что ты теперь один. Как я один. Папку убили, брр. Папка не вернётся, брр! Ты теперь сам должен придумать о чём тебе мечтать.

Заяц: Мои мечты преступны.

Дикобраз: О, так что же, брр? Мечты проявились? А где ж они были минуту назад, брр?

Заяц: Тебе чего надо, дикобраз? Что от меня услышать хочешь? Что я теперь такой же как и ты? Да. Для них я ещё хуже тебя.

Дикобраз: Не понимаешь ты меня, заяц.

Заяц: Так ты не юли! Хоть раз скажи прямо то, что сказать хочешь!

Дикобраз: Да немного я тебе сказать хочу, дикий. Юлю? Юлю, брр. Просто так разговоры длиннее. А срок короче. Смекаешь, дикий?

Заяц: Смекаю, смекаю. Не привык я ещё к твоему времени. Мы в горах по-другому разговаривали. Иногда вообще не разговаривали. Я как-то дал обет молчанья, представляешь?

Дикобраз: И чё ж ты не молчишь, ха ха хабрр?!

Заяц: Так я год молчал. Один год. Ровно.

Дикобраз: И как это помогло тебе?

Заяц: Как это помогло? А я не уверен, что это должно было мне помочь. Учитель Орикс хотел, чтобы я жил… по-разному. Чтобы я не скучал. Я всё равно скучал, но старался не подавать виду. Старался походить на них хоть в мелочах, подражал им.

Дикобраз: Но домом горы тебе не стали, брр.

Заяц: Нет, не стали.

Дикобраз: Не хочешь в горы?

Заяц: Не знаю. Но я думаю об этом.

Дикобраз: И что ты думаешь, брр?

Заяц: Да ничего хорошего я не думаю. Я не хочу бежать. Я набегался. Моё место здесь. С моим лесом.

Дикобраз: Да. Да, ты прав, брр. Моё место здесь…

Дикобраз замолчал, погрузился в собственные мысли. «Ну и чего он хотел от меня? Как-то он резко оборвал разговор. Странно даже для дикобраза. Таким его не видел.»

Заяц: Я – спать.

Дикобраз не ответил. Даже не двинулся. «Непохоже, чтобы он что-то замышлял. Но перемена в нём очевидна. Что именно изменилось в нём? Что он понял?»

Заяц лежал мордой к стенке; закрыл глаз и вслушивался в тишину. У сердца держал лапу со своим рукоделием. Оно и сейчас не было закончено – иголка держалась плохо, при сильном ударе пойдёт назад, вопьётся в лапу.

Шло время. Медленно, тоскливо, опасно.

Через час заяц уже начинал подрёмывать. Ещё чуть-чуть и он заснёт глубоким сном. Вероятно – «очень вероятно» – последним сном в своей жизни.

«Нельзя. Нельзя засыпать! Слушай… слушай его. Он должен что-то сделать. Он не может камнем сидеть на одном месте! Или он встал уже, а я не слышал? Неужели я проспал? Э, если так и дальше пойдёт – конец мне! Что делать?

Ещё пол часа или час я могу притворяться, но какой в этом смысл? Пройдёт этот час, а он так и будет сидеть. Потом я встану, буду делать вид, что у меня бессонница. День придётся помучаться. Он заснёт – надо будет облазить всю камеру ещё раз. Если ему передали оружие, я должен его найти. Но это если он заснёт. А если он тоже будет притворяться? Тогда победит тот, кто дольше продержится без сна. Но у него оружие, а у меня «держалка». Он лучше видит. Я лучше слышу. Шансы неравны. Так, что же делать? Пока: не спать. Главное не спать. Не спать! А там по ситуации…»

Прошло ещё несколько минут. Дикобраз вздохнул и выдохнул. Глубоко, громко.

Дикобраз: Бррр брр брр…

«Вот! Вот момент. Вот сейчас! Нет, пока ждать.»

Дикобраз поднялся, сел на нары. Сидит. «Наверно смотрит прямо на меня. Приготовиться. Сейчас.»

Но дикобраз не торопился.

Дикобраз: Бррр брр брр.…

«Кажется он снимает рубашку. Зачем? Он тоже будет спать? Нет. Что-то другое у него на уме. Что-то другое. Не собирается же он задушить меня скрученной рубашкой? У него должно быть оружие. У него должно быть настоящее оружие. Было ли оно у него сразу? Или передали сейчас? Сегодня? Куда его вызывали? Кто? С каким допросом? Почему все части тела на месте?»

Крутились вопросы в голове, важные и неважные. От напряжения изнывала лапа – игла впивалась в ладонь до чёрных отметин, до крови. Теперь время тянулось болезненно медленно. Но дикобраз не торопился.

Дикобраз: Бррр брр брр.…

«Ну? Ну что ты? Давай!»

Дикобраз: Бррр брр брр… Набегался… Моё место здесь.

Удар. Ещё удар. Хлынула кровь. Ещё удар, уже слабее, тише.

Заяц встал резко. Развернулся к дикобразу.

Заяц: Что ты…

Дикобраз: Вот и всё, дикий… набегался. Моё место здесь.

Сильным ударом большого боевого ножа дикобраз пустил себе кровь из сонной артерии. Попал не с первого раза. Залил камеру как бассейн. Весь пол и стены красные, но в темноте не видно.

Дикобраз: Вот и всё, дикий.

Умер. Дикобраз умер.

«Дикобраз… что ж ты делаешь, дурак! Дурак! Мы могли бежать. Бежать отсюда. С таким-то ножом мне ни одна жаба не страшна, да и ты не промах. Зачем так-то? Дурак… дурак…»