Повесть о Морфи

Негр взял ведёрко и зашёл с другой стороны.

Но дорога трудна и кремниста,
А ноги мои в крови…

Он отступил на шаг, склонил голову на плечо и полюбовался своей работой. «Кто старше? — подумал Пол. — Яблоня или Эбенезер? Пожалуй, Эбенезер».

Негр снова обмакнул кисть в раствор.

Но Иисус освещает мне путь —
Тропинку моего спасения…

С террасы плывущей иноходью бежала Салли.

— Ты с ума сошёл, негр? — Салли вся колыхалась от негодования. — Орёшь во всё своё ослиное горло, когда мисс Эллен спит… Ты хочешь разбудить ребёнка?

Эбенезер виновато ухмыльнулся. Он совершенно забыл о существовании десятилетней мисс Эллен, заснувшей на террасе после обеда. Салли упёрлась руками в бока.

— Ты думаешь, старый медведь, я тебе это позволю? Я, которая вынянчила мастера Эрни, мастера Эдуарда и мастера Пола!

Нелегко было определить, кто разбудил девочку, но над балюстрадой поднялась темноволосая головка, и Салли заколыхалась по дорожке обратно.

— Пустая тыква у тебя на плечах, Эбенезер! — сказала она на прощанье озадаченному супругу.

Эбенезер вздохнул и посмотрел на Пола.

— Видали, мастер Пол? — Негр бросил кисть и вытащил трубку с кисетом. — Недаром говорили в старину: самая лучшая женщина не лучше самой худшей обезьяны… Нет, мастер Пол, человеку не следует жениться.

— Я не согласен с тобой, Эбенезер, — с достоинством возразил Пол. — Я думаю, есть на свете и хорошие женщины. И твоя Салли — тоже хорошая женщина!

— Да, мастер Пол, да… — В облаке дыма седая голова кивала умиротворённо. — Моя Салли — очень хорошая женщина. Но она женщина, а все женщины кричат и суетятся из-за пустяков.

— Как? А мама?

— Э, мастер Пол, миссис Тельсид — не просто женщина. Она жена массы Алонзо, в этом всё дело. Великий Иосафат! Масса Алонзо — первая голова штата, и все живущие с ним — умные люди. Я умный человек, и вы, мастер Пол, тоже будете умным человеком.

Крохотная фигурка в белом платьице бежала вприпрыжку по дорожке, и Пол бросился навстречу сестре. Эллен повисла у него на шее, губы её дрожали.

— О Пол! Ты уезжаешь в колледж зимой! Папа сказал, что ты будешь жить там и приезжать только на праздники! Это очень плохо. Пол…

«Что же сказать ей?» — думал Пол. Он никогда не любил суховатого, неистово самолюбивого Эдуарда, который был двумя годами старше его. Зато Эллен, бывшую двумя годами моложе, он любил трепетно и нежно. Дружба связывала брата и сестру на протяжении всей жизни.

Эллен Морфи была очень похожа на Пола — такая же маленькая и хрупкая, с матовой кожей и огромными близорукими тёмно-серыми глазами, которые многие принимали за чёрные. Теперь глаза эти были полны слёз.

Пол так ничего и не придумал.

— Что делать, Эллен, — сказал он грустно. — Папа говорит, что останавливаться на Джефферсоновской школе нельзя, что я должен получить высшее образование. Мне самому не хочется уезжать, девочка, ты это понимаешь. Но в жизни мужчины бывают обязанности, которые приходится выполнять…

— Обязанности! — скривила губки Эллен. — Неужели не лучше было бы жить всегда так, как сейчас? Неужели тебе плохо дома, Пол?

— Ах, Эллен, ты не понимаешь…

— Вот идёт масса Эрнест, мастер Пол, — сказал Эбенезер. — По-моему, он ищет вас.

Среди деревьев мелькала высокая фигура дяди Эрнеста.

Две другие фигуры шли в отдалении. Присмотревшись, Пол узнал в одной деда ле Карпантье, а в другой некоего Эжена Руссо, богатого виноторговца, слывшего сильнейшим шахматистом Нового Орлеана.

Пол поцеловал Эллен и двинулся по дорожке им навстречу.

За эту зиму он не раз играл в шахматы с дедом, дядей Эрнестом, судьёй Миком и другими любителями Нового Орлеана.

Пол легко обыгрывал их всех, но с мсье Руссо он ещё не играл ни разу. Руссо подолгу жил в Париже, он играл в кафе «Де ля Режанс» со всеми знаменитыми мастерами.

«Неужели они уговорили его сыграть со мной?» — радостно думал Пол, приближаясь к идущим. Он видел уже, что дядя Эрнест возбуждён и весел: это было ясно по тому, какие удивительные курбеты проделывала тросточка в его руках.

— Эй, Пол! — закричал дядя Эрнест. — Завтра ты едешь со мной в город!

Пол подошёл к нему вплотную.

— Не думаю, чтобы папа отпустил меня, дядя Эрнест, — грустно сказал он. — Мне скоро уезжать в колледж, и надо очень много заниматься. Нет, папа ни за что меня не отпустит.

— Ерунда, отпустит! Не может он не отпустить! — вспыхнул Эрнест.

— Приехал знаменитый шахматист, Пол, — мягко усмехнулся дедушка ле Карпантье. — И эти джентльмены мечтают свести тебя с ним. Но, конечно, решающее слово принадлежит Алонзо Майклу.

Дедушка ле Карпантье уважал зятя, но называл его не иначе, как полным именем. Глаза Пола засверкали любопытством.

— Как зовут этого шахматиста, дядя Эрнест?

— Его зовут Иоганн Левенталь, — ответил вместо Эрнеста кругленький и чернобородый Эжен Руссо. — И учтите, мастер Пол, что он один из сильнейших шахматистов нашего времени.

— А кто он по национальности?

— Он венгр, но живёт постоянно в Лондоне.

— Он сбежал из Венгрии в позапрошлом году, после подавления революции, — вставил дед.