Повесть о партизане Громове

— Пиши воззвание! — приказал Громов Булыгину. — И обязательно отметь, что штаб отпускает 70 тысяч.

Воззвание было написано, размножено на машинке и разослано по деревням.

"23 августа на Ярки напали белые, — говорилось в этом документе. — После упорного сопротивления нашим отрядам пришлось оставить на некоторое время это селение, и вот тут проявилась вся злоба и ненависть чёрной сотни к бедному трудовому народу. Она подожгла 60 домов, и всё крестьянское добро, нажитое таким каторжным трудом, сгорело.

Товарищи! Жертвуйте — кто сколько и что может. Жертвуйте хлебом, одеждой, деньгами.

Товарищи! Всё почти население мужское с. Ярки ушло в отряды и бьётся за освобождение родной Сибири от своры насильников, поэтому наша святая обязанность — помочь беззащитным женщинам и детям. Главный штаб ассигновал на погорельцев села Ярки и Плотниково 70 тыс., но этих средств недостаточно, поэтому, товарищи, вы со своей стороны сделайте всё, что возможно. Не оставляйте без помощи своих братьев.

Да здравствует народное восстание!

Да здравствует Совет крестьянских депутатов!"

Воззвание читали на сходках, агитаторы ходили по домам и рассказывали жителям о случившемся. Крестьяне несли в сельсоветы, районные штабы, к военным комиссарам деньги, одежду, обувь, посуду. В Ярки и Плотниково шли обозы с крестьянским добром, и погорельцы уже не чувствовали себя одинокими в несчастье. Страшная дума: "Как же теперь жить?", захватившая было их и ослаблявшая волю к борьбе с врагами, исчезла. Каждый с облегчением и радостью остро ощутил: "Есть своя, народная, советская власть!"

* * *

Ещё 14 августа Главный штаб разослал по сёлам директиву: "Съездом крестьянских депутатов восставших местностей Каменского и Барнаульского уездов вынесено постановление: для успешного хода работ создать на местах волостные и сельские Советы крестьянских депутатов…"

Число сёл и деревень, освободившихся от колчаковской милиции и земских управ, росло, территория, контролируемая партизанскими отрядами Северного и Южного фронтов, была уже немалая. Нужен был центральный орган советской власти, который бы объединял и руководил работой волостных и сельских советов, помогал партизанскому командованию.

И вот 5 сентября в Баевский районный штаб прискакал гонец. Белобрысый паренёк, смахивая пот с лица, протянул пакет Павлу Степановичу Колчеву, только что избранному начальником штаба взамен окончательно перетрусившего Парамонова, заметил:

— Важную бумагу, видать, привёз. Сказали: скачи без передышки. Секретно-экстренная… Аллюр три креста.

— Ну-ну, посмотрим, что это за секретно-экстренная, — улыбнулся Колчев, разорвал пакет и углубился в чтение.

— Да-а, действительно, бумага важная, — наконец проговорил он. — Вишь, какое дело: собирается съезд крестьянских депутатов восставших местностей. А для чего собирают, — не сказано. Тебе случаем на словах не передавали, что решать будут?

— Не-ет.

Колчев задумался, напрягая память: не сообщалось ли что-нибудь раньше о съезде. Наконец, вспомнил, что совсем недавно Федот Федоров показывал ему письмо организационной комиссии по созыву съезда, избранной партизанами и жителями села Ярки. Так вот что будут решать!.. И вслух проговорил:

— Вспомнил. Областной Совет выбирать будут. Понял?

— Значит, Колчака всюду долой? — полюбопытствовал гонец.

— Всюду не всюду, а у нас, видать, конец ему приходит. — И Колчев прикрикнул на дремавшего сторожа: — А ну, собирай скорее сход, будем депутатов на съезд выбирать!..

Инициатором создания Областного Совета, или Облакома, как его называли короче, были Пётр Клавдиевич Голиков и весь громовский штаб.

Партизаны в походе.