Повесть о следопыте Найтдзи

Зал сам по себе был создан с помощью Червя или магии, имитирующей работу священного зверя. Учитывая близость места действия к адским пустыням, с вероятностью более 98%, инструментом создания послужила именно магия волшебников, а не милость Матери Червей.

После создания, зал представлял собой сферическую полость, наполовину заполненную остывающим расплавом. Вскоре после его остывания, используя мономолекулярные диски из кремнийорганических соединений, из пола были вырезаны аккуратные квадраты размерностью по 1,042 м. Затем вместо нижележащей тощи камня, монтировались различные механизмы, обеспечивающие поражение незваных гостей.

Маркировка квадратов на обратной стороне и минимальная толщина швов обеспечивали относительно надёжную маскировку минного поля.

Совпадение границ плит в данном помещении показывало, что создатели зала с убежищем Дрогнана и личи-фортификаторы используют  идентичные заклинательные шаблоны.

Все факторы вместе позволяли обосновать перерасход питательных веществ и микроэлементов, потраченных на обработку информации (а точнее, на сопутствующий синтез нейромедиаторов), позволяя с неизвестной вероятностью прогнозировать устройство защитного минного поля крепости.

Часть алгоритмов Безымянного оценивали вероятность успешного прогноза как превышающую 75%.

Через некоторое время ожидания, двое слуг, которых при себе держал Дрогнан, вышли за ворота его крепости (после некоторых колебаний, Безымянный пришёл к выводу, что термин “школа” неактуален ввиду полного отсутствия учеников или их крайне высокого профессионализма в области сокрытия присутствия).

Минное поле не изменилось, что было нетипичным поведением. Активация защитных механизмов должна была вызвать какие-то внешние проявления, например, небольшое изменение положения части плит, вибрации стен и пола вследствие движения механизмов, встающих на боевой взвод. Паразитных излучений от активации электроловушек или защитной магии, наконец.

Безымянный ощутил чувство, схожее с растерянностью, однако не стал торопиться, хотя это и противоречило части боевых алгоритмов, оставшихся от бытия скелетом и подчиняющихся правилу “непонятно – атакуй!”.

Прошло пятнадцать стандартных минут.

Тридцать.

На тридцать второй минуте (шла сорок третья секунда) в зал вошла особь Третьей Волны.

Анализ имеющихся данных (женский пол, одежда общей площадью в 0,92 квадратного метра, молочные железы четвёртого  стандартизированного размера, отсутствие развитой ауры или характерных маркеров в моторике) позволял предположить социальную роль прибывшей.

Безымянный прозрачной и бесшумной тень скользнул следом за идущей женщиной, одновременно пытаясь осмыслить поступающую информацию.

Роль представителей и представительниц социальной страты, к которой (предположительно) принадлежала Авдотья Кулакова, обитательница соседней со Снежным деревни, состояла в симуляции исполнения инстинкта размножения. Третья Волна, не обладая развитыми физиологическими механизмами подавления инстинктов, эксплуатировала различные социальные механизмы, позволяющие минимизировать влияние неудовлетворённого инстинкта размножения на работоспособность особей.

Даже будучи гражданской, жительница села Зимовка, располагавшегося в трёх километрах по горизонтали и десяти метрах по вертикали, но в двенадцати тысячах пятистах метрах пути от дома Дрогнана, закрыла дверь за собой прежде, чем Безымянный успел бы проскользнуть за ней.

Сделав шаг назад, разведчик нежити отступил с метровой ширины возвышенности, опоясывающей дом, на узкую полосу, отделяющую край минного поля от настила.

Ширина зазора была невелика – Безымянный встал на цыпочки, чтобы не активировать ни последнюю линию ловушек, ни сигнализацию, которую чувствовал в окружающем дом возвышении.

Замерев в позе, которая заставила бы дрожать любое существо, не обладающее, как минимум, перестроенным для лучшей работы кровоснабжением нижних конечностей, Безымянный принялся изучать защитные системы здания, коротая часы грядущего ожидания.

Дом был заперт изнутри, превращаясь в готовую к ловле лазутчиков крепость. Тихо – но не для специализированных органов чувств – гудели провода, издавали паразитные потери различных видов энергии провода, механизмы и магические ловушки, с каждой минутой повышая детализацию трёхмерной карты в голове Безымянного. Едва пробиваясь сквозь акустическую защиту, пробивались шумы от обитателей – Дрогнан, очевидно, испытывал сильные физические нагрузки, сопровождавшиеся учащённым, шумным дыханием и кряхтением.

Авдотья фальшиво стонала (Безымянный отметил соответствие в 97,2% общей гаммы звуков, которые издавала женщина два дня назад при посещении мэра города), тем не менее, позволяя детализировать внутреннюю планировку здания посредством пассивной эколокации.

Когда активность в доме затихла, и Дрогнан захрапел, Безымянный испытал странное чувство сожаления. Отсутствие в подчинении нежити призрачного типа лишило его альтернативного плана проникновения.