Повесть о старых женщинах

— Я не могу связывать себя точным сроком, — высокомерно ответила миссис Бейнс. Она чувствовала, что берет верх.

— Но не могу же я оставаться в таком положении бесконечно! — воскликнул мистер Пови, и в его голосе послышались истерические нотки.

— Мистер Пови, пожалуйста, будьте благоразумны.

— Все это прекрасно, — продолжал он. — Прекрасно. Но я убежден, что хозяева не имеют права брать себе в дом приказчиков-мужчин, если не намерены отдать за них своих дочерей. В этом я убежден! Не имеют права!

Миссис Бейнс не знала, что ответить. Претендент пришел в исступление.

— Если дело обстоит так, мне придется от вас уйти.

«Как это так обстоит дело? — подумала она. — Что это на него нашло»? А вслух произнесла:

— Вы понимаете, что, покинув мой дом, поставите меня в тяжелое положение? Надеюсь, вы не желаете путать совершенно разные вещи. Надеюсь, вы не пытаетесь угрожать мне.

— Угрожать вам! — вскричал он. — Уж не думаете ли вы, что я ушел бы отсюда ради удовольствия? Если я уйду, то только потому, что не могу больше выносить это. Вот и все. Я не могу это выносить. Констанция нужна мне, и если она не станет моей, я этого не вынесу. Из чего, по-вашему, я сделан?

— Я уверена… — начала было она.

— Все это прекрасно! — Он срывался на крик.

— Пожалуйста, разрешите мне сказать, — спокойно сказала она.

— Повторяю, я не могу больше это терпеть. Вот и все… Хозяева не имеют права… У нас те же чувства, что и у других мужчин.

Он был глубоко потрясен. Совершенно беспристрастному исследователю человеческой натуры он мог бы показаться смешным. Но он был глубоко и искренне потрясен, и, возможно, человеческая натура не могла бы проявить себя более человечно, чем это сделал мистер Пови в тот момент, когда, не будучи долее в силах сдерживать неожиданно охвативший его приступ отчаяния, стремительно выбежал из гостиной, чтобы укрыться в своей спальной.

«На такое способны только тихони, — сказала себе миссис Бейнс. — Невозможно предугадать, когда у них кончится терпение, но уж если это произошло, то ужас, что с ними творится, ужас… Что такого я сделала, что сказала такого, чтобы вывести его из терпения? Ничего! Ничего!»

Куда девался ее сон? Что будет с ее дочерью? Что она может сказать Констанции? Как может она теперь встретиться с мистером Пови? Нужно было быть очень храброй, сильной женщиной, чтобы не воскликнуть в отчаянии: «Я так исстрадалась. Поступайте как хотите, только дайте мне умереть спокойно!» — и таким образом допустить, чтобы все шло своим путем!

III

Ни мистер Пови, ни Констанция при ней более этой щекотливой темы не касались, и она решила, что первой об этом не заговорит. Она считала, что мистер Пови воспользовался своим положением в доме, а также проявил ребячливость и неучтивость. В глубине души она обвиняла в его поведении и Констанцию. Итак, вопрос повис в воздухе между противоборствующими силами гордости и гнева.

Однако вскоре последовали события, в сравнении с которыми сердечные дела мистера Пови оказались столь же несущественными, сколь дождь в апреле. Судьба не подала знака предостережения, наоборот, она предвещала мир и покой. Когда от фирмы Биркиншо прибыло обычное письмо со списком рекомендуемых товаров, в нем вместо слов «наш мистер Джеральд Скейлз» значилось другое, незнакомое имя. Миссис Бейнс, случайно натолкнувшись на письмо, испытала чувство облегчения, смешанное с разочарованием, постигающим дипломата, если не осуществляется ни один из предусмотренных им вариантов. Напрасно она отослала Софью из дому: материнская любовь сделала из мухи слона. И действительно, обдумывая прошлое, она не могла вспомнить ни единого факта, который подтвердил бы ее догадку о тайно пробуждающейся привязанности между Софьей и молодым Скейлзом! Ни единого даже мелкого факта! В свое оправдание она могла привести лишь то обстоятельство, что Софья дважды встретила Скейлза на улице.

Она ощутила странный интерес к судьбе Скейлза, которому мысленно уже давно предсказывала всяческие бедствия, и, когда приехал новый представитель фирмы Биркиншо, приняла меры, чтобы в это время оказаться в лавке. Она намеревалась побеседовать с ним, после того как мистер Пови завершит деловые переговоры, и выяснить все, что возможно. В нужный момент она с этой целью перешла из одного конца лавки в другой, где располагался мистер Пови, и по пути, бросив взгляд на Кинг-стрит, приметила знакомую повозку. Она остановилась, ей послышалось, что внизу стучат. Забыв о новом приказчике, она торопливо направилась к нижней гостиной и в коридоре ясно услышала стук, сердитый и нетерпеливый.

— Мэгги, конечно, наверху! — саркастически пробормотала она.

Миссис Бейнс сняла дверную цепочку, отодвинула щеколду и отперла боковую дверь.

— Наконец-то! — раздался недовольный голос тетушки Гарриет. — Как! Это ты, сестра? Ты уже поднялась с постели? Какое счастье!

Две величественные и представительные фигуры стали на циновку и вытянули шеи, чтобы их грандиозные бюсты не помешали им поцеловаться.

— Что случилось? — с испугом спросила миссис Бейнс.