Повесть об Абу-Али-сине

— О, всемилостивый господин мой! Простите, что так нехорошо все получилось… Я всегда буду рад видеть вас своим гостем и готов почитать вас как отца родного. Вам не понравилась моя халва, и, по-видимому, вы правы, потому что, хотя я и продаю халву, но не довелось мне учиться у мастеров ее приготовлению. Мой отец тоже был халвафрушем. Он умер, когда я был совсем маленьким, и мать не смогла отдать меня в, учение. Она рассказала мне, как варил халву отец; так же варю ее каждый день и я. На это мы и живем. Вы, мой великодушный господин, наверное, очень хорошо знаете ремесло халвафруша. Будьте моим учителем и да возблагодарит вас аллах за помощь сироте!

Вежливая речь юноши, его искренность пришлись по душе Абу-али-сине. С еще большей нежностью посмотрел он на молодого халвафруша и ответил:

— Будь по-твоему, милый юноша, я готов стать твоим учителем. Но не только вкусную халву научу я тебя готовить, а обучу и таким ремеслам, о которых ты слыхом не слыхивал и которых ты видом не видывал.

Призадумался халвафруш. Знал он, что дервиши хорошо разбираются в торговле, и решил сначала, что незнакомец хочет использовать в корыстных целях его красоту, но, взглянув на доброе лицо дервиша, подумал, что тот не способен на злое дело. Абу-али-сина пообещал вечером навестить славного юношу, н они расстались.

Когда вечер, словно опытный охотник, спрятал капканы туч и старуха-ночь, укрывшись черней шалью, тихонько раздула искорки звезд, Абу-али-сина появился на пороге лавки халвафруша. Халвафруш вышел к нему навстречу, почтительно поприветствовал гостя и пригласил войти. Они вошли в лавку, халвафруш зажег свечу и выставил перед гостем все, чем был богат. Отведав угощенья и помолившись аллаху, Абу-али-сина разговорился с юношей. Халвафруш с каждой минутой все больше нравился Абу-али-сине и не только своей красотой, но и умом.

И Абу-али-сина дал почувствовать своему собеседнику, что не простой человек посетил его. Пристальный взгляд Абу-али-сины смущал юношу, и он терялся в догадках, с какой же целью ищет с ним дружбы этот таинственный незнакомец.

— Мой господин, — обратился юноша к гостю, — вы из чего варите халву? Прикажите, я принесу все, что надо, и мы приготовим халву для завтрашней продажи.

Абу-али-сина словно и не слышал предложения халвафруша и продолжал говорить о чем-то другом. И халвафруш решил, что дервиш не зря уклоняется от разговора о халве, он просто ничего не умеет делать и с какой-то непонятной целью морочит голову бедному юноше. Халвафруш хотел было выгнать дервиша, но, набравшись терпения, удержал себя в руках и снова спросил, как же он готовит халву.

Понял Абу-али-сина, что юноша беспокоится, как бы не остаться ему завтра без халвы, и сказал:

— О юноша, достоин осуждения тот мужчина, чей язык способен лгать. Почему ты не веришь, что я научу тебя готовить вкусную халву? А ну принеси мешок мякины и посмотри, как это делается. Еще больше усомнился в добрых намерениях дервиша халвафруш. «Что за глупость? Разве можно из мякины приготовить халву? Незнакомец хочет просто посмеяться надо мной…» — подумал он, а потом решил сам посмеяться над дервишем и принес ему 20 мешков мякины.

И сказал Абу-али-сина:

— Я хотел научить тебя более достойному ремеслу, но поскольку твои помыслы только о халве, что ж, будь по-твоему.

И он прошептал заклинание, и в каждом мешке мякина превратилась в такую вкусную халву, что и описать невозможно.

— Вот тебе халва, — сказал Абу-али-сина, — можешь нести ее утром и продавать.

Но халвафруш даже не взглянул на халву. Слова Абу-али-сина он принял за издевку. Гнев охватил юношу, — Бессовестный дервиш, — закричал он, — ты хотел обмануть меня, как ребенка! Да кто поверит, что от слов «Будь халва» мякина превратится в халву? Нехорошее дело ты задумал. И сна меня лишил, и из терпения вывел! — С этими словами халвафруш схватил полено и бросился на дервиша. Но Абу-али-сина перехватил его руку, крепко сжал и вышвырнул халвафруша из лавки. Халвафруш вылетел из дверей и упал, потеряв сознание…

Очнувшись, он открыл глаза и увидел неоглядное поле. Не только его бедной лавки — самого Каира нет ив помине. Испугался халвафруш — никогда не приходилось бывать ему в такой переделке, и места были совсем незнакомые. И пошел он, вытирая слезы, куда глаза гладят. Долго шел он, измучился вконец, пока не добрался до одинокого дерева, лег под ним обессиленный и заснул. Сквозь сон донеслись до его слуха какие-то голоса. Приоткрыл он глаза и увидел в утреннем свете, как несметное войско с ружьями и мечами окружает его со всех сторон. О аллах, сколько нужно ног, чтобы убежать от этих воинов, сколько нужно рук, чтоб сражаться с ними! Несколько конных молча подъехали к юноше и связали его. Бедный халвафруш взирал на них с немой мольбой, взывая о милосердии, но ни один мускул не дрогнул на лице воинов. Юношу сковали с другими пленными, и все войско двинулось дальше.

— В чем моя вина? Куда вы меня ведете? — со слезами вопрошал бедняга халвафруш, но солдаты только подталкивали его стволами ружей и покрикивали: