Повесть «Отче наш» и другие рассказы

И вот, показывают мне эту карту, уже просчитанную и снятую в районе томиного недомогания, и мы видим чудо. Магнитометр зашкалило. То есть, это как бы, если сделали ниодимовый магнит размером с пятиэтажку. И закопали на глубине пять метров. А когда откопали, он оказался метр на полтора. Опять же Миша всё промерил, и оказалось, там сплошные золотые сечения. Он, вообще, их где угодно находит, но сейчас, вроде, так и есть.

Поскольку у дрона «технический сбой», программа тоже, якобы, неправильно отработала, моя судьба оказалась решена, и я оказался в экспедиции. Вот, давай потом технику всяким разным… Ну ладно, пока я перемещался сюда, сундук этот откопали, подняли, поставили под тент и промерили. И что характерно, через полчаса работы с ним, почти все чувствовали какие-то «симптомы». Львович до выяснения лавочку прикрыл, и сундук уже второй день ждал моего прибытия.

Выслушав эти новости, мне пришлось прочитать небольшую лекцию «за магнетизм» и вообще. Потому что нужно было время «на обдумать», а его не было. А лекция — это идеальный способ потянуть время и лучший способ самому понять, что же происходит. Пока говоришь, сам потихоньку начинаешь понимать. Но тут уже были явные ляпы.

Во-первых, если там магнитное поле такой величины, значит днём к этому ящику лучше не подходить. Потому что это типичная аномальная зона, а днём в аномальных зонах многим тяжко. Это из-за ионного обмена, пока рисовал красивые графики, думал, что с этим артефактом дальше делать. Дельных мыслей не появилось, и лекцию пришлось продолжать.

Второе, работать с ним можно только ночью, когда концентрация ионов падает на два порядка. При этих словах народ заёрзал. Потому что оказалось, что ночью оно ведёт себя очень странно. Слышны щелчки, какие-то звуки, и вообще рядом с ним ночью какие-то «вечера на хуторе близ Диканьки». С реальными персонажами. Жуть просто. Спрашиваю, автоматическое фото на датчиках движения ставили? Какие датчики, какое движение. У нас щёточки, лопаты, археологи мы. Вздыхаю. Датчик у меня с собой в видеокамере есть. Можно попробовать. И говоря, кстати, о фотках, показывают фотки сего чуда.

И тут я его впервые узрел. Сразу стало ясно, что ему не триста лет, как утверждал Миша. Потому что там даже не иероглифы — там какое-то узелковое письмо, нечто похожее на то, что фермеры себе на полях выстригают, выдавая за НЛО. Вообще, мне, как программисту, мгновенно стало ясно, что это алгоритм. Там были все признаки. Ввод-вывод, зеркально туда-сюда. Я даже быстренько всё это показал слегка офигевшим нашим.

Миша, разумеется, тут же начал возражать, но спорить с ним в мои планы не входило. А очень захотелось на ящичек взглянуть вживую. Езды до него 15 минут, но днём туда нет смысла соваться. Поэтому, мы договорились наведаться после 16:00, когда ионный обмен упадёт, поставить на ночь камеру автомат на движение и вообще. На чём и разошлись.

Разобравшись с этими задачками, я пошёл заниматься своим любимым полевым делом — задумчиво бродить по окрестностям лагеря, а народ продолжил извлекать курганы.

Дрон оказался рабочим, у него просто полностью «умерла» одна батарея, другая работала как часы, и у меня появилась возможность с ним попрактиковать на воле. Через четыре часа, когда бустер, от которого периодически заряжалось это чудо техники, полностью сел, подошло время обеда.

Доложив начальству радостную весть о «починке» дрона, я с чистой совестью пытался обнаружить в его показаниях геомагнитную сетку. Поскольку это типичная аналитическая задача на статистической выборке, я чинно устроился с ноутбуком на самом видном месте, и меня торжественно не привлекали для хознужд. Сетка пока не спешила находиться, всё выглядело, как будто методика её определения слегка подгуляла и требовала доводки. Это мне гарантировало очередную завтрашнюю дневную занятость в ожидании очередных 16:00. Выездная жизнь налаживалась, и только тающие запасы кофе в термосе слегка расстраивали.

В приготовлениях на кухне случайно мельком увидел Тому и слегка обомлел. Сказать, что я очень удивился, увидев, как она выглядит, это ничего не сказать. Тамара в экспедиции расцвела просто фантастически. Красивая, загорелая, активная, фигуристая, просто женщина-мечта, это совсем не вязалось с её вечно ноющим образом на ВЦ.

Как можно было за две недели так измениться, непонятно. Говорят, не место красит человека. Полная ерунда, я вам скажу. Полевая жизнь настолько украсила Тамару, что я забросил свои статистические изыски и только и делал, что тихонько наблюдал за ней.

Вообще, у нас фантастический коллектив. Даже несмотря на то, что мы друг друга изрядно точим, у нас приняты прямые и вполне нормальные отношения. В этом есть как положительные моменты, так и «нюансы» — нельзя расслабляться. Как говорится, в большой семье. Но зато, можно нормально общаться. Тома, заметив мой восхищённый взгляд, обрадовалась и, «ничтоже сумняшеся», тут же подкатила с каким-то стандартным вводным вопросом.

— О, Рома, а ты когда приехал?

— Сегодня ночью… Тома, ты ли это? — не стал я скрывать своего восторга.