Повести л-ских писателей

– Ага. Коллонтай, – сказала Алина с внезапным ожесточением. Она смотрела в пол сбоку от дивана, накручивая на палец прядь лиловых волос, и морщилась, будто там, на полу, валялось что-то очень противное. Её маска окончательно съехала на шею. – Одна – Коллонтай. Другой – Вернадский. А эта, – Алина чуть повела головой, – эта – якобы Лиза Дьяконова. Я по дневнику Лизы Дьяконовой курсовую писала. В универе. Божечки-боже, какое фрик-шоу…

Седая женщина с внешностью русской революционерки, умершей много десятилетий назад, не обратила внимания на Алинину реплику.

– Ещё одна? – спросила она, глядя на Дашу. На лице у неё теперь не было раздражения – только усталость и, кажется, тоска. – Тоже наводчица?

– Наводчица?.. – не поняла Даша.

Потом сообразила: мёртвый русский называл «наводками» перемещения в чужое прошлое. Как вчера у Тайны – в детство Диляры Касымовой из города Караганда в советском Казахстане. Как у него самого – в Хямеэнлинну, в маму, которая вспоминала её, Дашино, «глумливо фантастическое» появление на свет.

– Нет, – сказала Даша. – У меня не было наводки. Ну, в смысле, я не была ни у кого внутри. Мне по телефону рассказали…

Женщина с внешностью мёртвой русской революционерки вздохнула и опустила глаза.

– …, – сказала она очень тихо, —…

Слова утонули в шуме из раскрытых окон.

– Что? – переспросила Даша.

– Наводки, – повторила женщина чуть громче, – бывают разные. Особенно если дело идёт к развязке.

Папка седьмая Записки фан-клуба л-ских писателей

Дневник Иммы Боццини

Осенью 2017 года, во время встречи с Коллонтай-Домонтович в Болонье (см. рассказ Кожемякиной о телефонной наводке), Имма Боццини вела бумажный дневник. Она согласилась продиктовать нам отрывки, имеющие отношение к этой встрече.

Видеочат с Боццини состоялся в ночь со 2 на 3 августа 2020 года. Запись под диктовку, а также перевод с французского (Боццини вела дневник по-французски) выполнила Liisa Grevs («Дьяконова»). Редактура, примечания и постраничный набор Алины Закировой и Дарьи Кожемякиной.

28 октября 2017

Моя третья суббота за кассой в Ambasciatori. Моя первая суббота без С. (Очевидно, имеется в виду Серена Легренци, подруга Боццини.) Утром заметила: город как будто съёжился под натиском пустоты. […]

Good news: похоже, что начинаю осваиваться. Во всяком случае, на рабочем месте. Не забывала о закладках. Обсчиталась лишь дважды – грандиозный прогресс. Валентину почти не тревожила. Марта подошла в конце смены, хвалила. Показалось, что искренне.

Снова галерея типажей среди покупателей. Типажи повторяются с неумолимой регулярностью. Начинаю обдумывать классификацию. Ещё несколько суббот – и впору подаваться в youtubeuses (ютьюберки?). «Дневник мизантропки за кассой». Замысел, обречённый на успех. Не хватает, как водится, самой малости: ещё трех-пяти часов в сутках.

Сегодня отличился DAMS. (Discipline delle arti, della musica e dello spettacolo, то есть студенты, изучающие изобразительное искусство, музыку и театр.) Представление на тему русской революции. Спрашивается, почему сегодня, а не в день столетнего юбилея согласно хоть какому-нибудь календарю. Отвечаем: потому что DAMS. Сначала явился тип в гриме Ленина. Звал свергать власть буржуазии на всей территории ЕС. Затем приходил застенчивый Троцкий. Трогательно мямлил. После девушка в маске изображала Сталина. Размахивала трубкой, бранилась, навела ужас на покупателей. Весь карнавал тщательно документировался при помощи телефона. Увековечили и меня. Ждём публикации.

Событие Дня: Событие Дня сегодня противится описанию. «По окончании смены Имма свела знакомство…» С кем? Ума не приложу.

Она появилась у кассы некоторое время спустя после визита Сталина. Женщина лет сорока пяти с лицом Александры Коллонтай, красной феминистки. Я не шучу, дорогой дневник. Она выглядела, будто сошла с портрета на сумке С. Первая мысль: DAMS is back. Вот и четвёртый акт в юбилейном спектакле. Но что-то не сходилось. Что-то – а точнее, всё – было не то, начиная с возраста и отсутствия скверного грима.