Повести л-ских писателей

– Им-ма, – повторила она, словно пробуя моё имя на вкус. – Простите, что не спросила раньше. Простите страшный беспорядок в номере. Можете звать меня Александра.

– Очень приятно.

Она слабо улыбнулась. Кажется, впервые за всё время нашего полузнакомства.

– Вы сказали, что вы студентка. Что вы изучаете в университете?

– Романскую филологию. Теорию перевода.

– Вы родом отсюда?

– Нет, из Фоджи. В Болонье мало местных студентов.

– Я имела в виду, из Италии. – И снова без перехода: – Почему вы так спокойно восприняли мои вопросы в прошлую субботу?

Я рассказала о маскараде DAMS, который предшествовал её приходу. Показала отрывок из скверно [смонтированного] видео, [выложенного] в youtube:

– Я думала, что все вы – часть одного представления. Потом я решила, что попала в какое-то профессиональное reality-show. Что нас [снимает скрытая] камера. Ведь этой осенью столетняя годовщина…

– Reality-show? – переспросила она. Затем ещё раз, но теперь с другим, очень английским произношением: – Reality show?

– Ну, для телевидения. – Я показала на телевизионный аппарат в углу номера.

Я знала, что подыгрываю ей, дорогой дневник. Но не подыгрывать было невозможно – ни в тот миг, ни после.

– Для телевидения… – повторила она брезгливо. – Смотрела я ваше телевидение…

– Искренне вам сочувствую.

Сказав это, я улыбнулась во все зубы. Александра проигнорировала мою улыбку.

– Стало быть, вы меня узнали, когда увидели? – спросила она. – Вы узнали в моей внешности Коллонтай?

– Вы очень похожи на Коллонтай…

Она коротко усмехнулась. Затем потянулась к своей сумке, которую бросила на кровать, когда вошла в номер. Достала из неё паспорт и протянула мне. Паспорт у неё финский, с исхудавшим львом, который показывает язык и машет мечом. На фотографии в паспорте она напоминает Коллонтай ещё больше, чем в жизни. Немудрено: я ведь и видела Коллонтай только на сумке С. и на фотографиях.

Я перечитала все сведения несколько раз, стараясь запомнить. Имя: Aleksandra Maria Domontovitš. Дата рождения: 1.04.1972. Дата получения паспорта: 15.03.2017. Номер паспорта я выучить не успела.

– Домонтович – девичья фамилия Александры Коллонтай, – сказала Александра. – Родилась Коллонтай-Домонтович, согласно юлианскому календарю, 19 марта 1872 года. В двадцатом веке разрыв между юлианским и григорианским календарём составлял тринадцать суток. Значит, 19 марта 1972-го, сто лет спустя, – это как раз 1 апреля. Дата получения документа, если отнять от неё столетие, совпадает с датой отречения от престола последнего русского царя. С чем связано второе имя, Maria, мне неясно.

Она замолчала, ожидая моей реакции. Я вернула ей паспорт, но боялась говорить. Боялась неосторожным словом спровоцировать её, довести до… припадка?

Наконец она заговорила сама:

– Скажите мне, Имма, это в пределах возможного? Так бывает в двадцать первом веке? Я знаю, что литература и кино теперь полны историй о перемещениях во времени. Герои таких историй попадают в чужую эпоху. Я знаю, что некоторые люди устраивают живые игры на основе своих любимых произведений. Быть может, это такая игра? Я участница живой игры? Хирургия добилась больших успехов в изменении внешности. Вкупе с неким мощным гипнозом их можно было бы использовать, чтобы создавать своего рода живые муляжи, копии людей прошлого. Однако я не нахожу надёжных свидетельств того, что подобный гипноз возможен. Наука теперь крайне скептически относится к гипнозу…

Я, дорогой дневник, не могла сказать ей ничего путного о гипнозе. Вместо этого я набралась храбрости и спросила:

– Когда вы поняли, что… оказались не в том времени?

– Неделю назад. В тот же день, когда мы с вами говорили в первый раз. Я проснулась в этой постели. Было, как я позднее вычислила, около девяти утра. Я не нашла в номере часов. Поначалу и не искала. Я долго надеялась, что ещё сплю. Ждала, что проснусь по-настоящему. Когда поняла, что не дождусь, встала. Решила считать, что у меня случилось выпадение памяти и меня поместили в некую клинику. Накануне – в тот вечер, который помнится мне как вечер накануне пробуждения здесь, – я ездила на… – Она запнулась. Поправила себя: – Я помню, что ездила на партийное собрание. Среди участников были все большевики из маскарада, о котором вы рассказали: Ленин, Троцкий, Сталин. Кроме них присутствовали… – Александра назвала ещё несколько русских имён. – Была горячая дискуссия. Спорили до самого утра. В конце концов было принято важное решение. Историческое решение, как я теперь понимаю. Утром, когда стали расходиться, я взяла извозчика. Помню, как ехала по… – она произнесла непроизносимое русское название. – Помню промозглое тёмное утро. Запах конского навоза. Жёсткую скамью. Сутулую спину извозчика. Цоканье копыт по мостовой. Помню чувство полного изнеможения и вместе с тем радостного, почти эйфорического перевозбуждения. Это последние воспоминания из моей… из той жизни.

– Вы помните, какое было число? – опять подыграла я. – Помните год?