Повести разных лет

Р е б р о в (снял фуражку. С чувством). Счастливый путь! (Огляделся, увидел на столе шляпу Вересова.) Ну вот я и опять при начальстве. (Берет шляпу в руки.) Пятнадцать целковых от силы. Эх, Егор Афанасьевич, Егор Афанасьевич… Горе Афанасьич ты наш! Нет, кто бы подумал, что Вересов… (Почистил рукавом шляпу, бережно положил на стол.) А я его всегда уважал, честное слово…

В е р е с о в  возвращается.

В е р е с о в. Сторожей позвал? Нет, конечно.

Р е б р о в. Егор Афанасьевич, всех сполна! Еще перевыполнил..

В е р е с о в (звонит по телефону). Вокзал. Сейчас прибудет последняя машина. С моей стороны больше задержек нет. И претензий нет. Будь здоров, Ершов. (Повесил трубку.) Не видел никогда этого Ершова, десять дней с ним ругался по телефону… (Реброву.) Что, говоришь, перевыполнил?

Р е б р о в. Нет, это я так… (Видя, что Вересов взялся за шляпу.) Егор Афанасьевич, видели, сколько еще стариков в поселке? Буквально как в мирное время, все лавочки перед домами, бывало, облепят.

В е р е с о в (с огорчением). Вывезти бы их отсюда… Очень они все старые?

Р е б р о в (конфузливо). Перестарки, Егор Афанасьевич… А помню, какие мастера были! (С увлечением.) Лианозов собственноручно для броненосцев валы отливал. Сам директор мимо на цыпочках ходил. Теперь Лианозов, конечно, пенсионер. Или, скажем, Ченцов, знаменитый слесарь. Дай ему самый тонкий заказ — сотворит лучше господа бога. А какой боевой парень! На спор на морское дно лазил… Нынче он, конечно, глухарь. Даже малость… (Выразительно постучал по лбу.) Возьмем Егорыча. На вид неказистый, смирный, как вошь. А что за кузнец был, что за кузнец! Увы! На сегодняшний день он хромой, как бес, и весь высох. Вот жизнь чего с людьми делает, Егор Афанасьевич. Или, скажем…

В е р е с о в. Ясно, Ребров. (Хочет звонить по телефону.)

Р е б р о в. Конечно, Егор Афанасьевич, если их освежить, пыль повыколотить… (Осторожно.) Может, взглянете?

В е р е с о в. На кого?

Р е б р о в. Да на старичков с поселка. Я их позвал. Может, думаю, сторожей на заводе захотите прибавить или сменить.

В е р е с о в. Самовольничаешь, как всегда. Где они?

Р е б р о в. В проходной. (Убегает.)

В е р е с о в (вдогонку). Принеси стулья. (Берет телефонную трубку.) Райком. Товарища Пчелку. А скоро будет? (Кладет трубку и снова снимает.) Горсовет. Товарища Микишева. Куда уехал? Ах так! (Вешает трубку.) Гм, и посоветоваться не с кем. (Снимает трубку.) Райком комсомола. Секретаря нет? (Вешает трубку.) Так. Остается один мой приятель, уж он-то всегда на проводе. (Снимает трубку.) Вокзал. Ершов? Вересов говорит. Ну, Ершов, эшелон отправил? Слава богу. (Кричит.) Слава, говорю, богу! А ты, Ершов, все ершишься… Ну, рад тебя больше не слышать. Желаю здоровья. (Вешает трубку.)

Р е б р о в  заглядывает в кабинет.

Р е б р о в. Егор Афанасьевич, можно?

В е р е с о в. Давай.

Входят  с т а р и к и  п е н с и о н е р ы. Среди них  Ч е н ц о в, Л и а н о з о в, Е г о р ы ч. Последним входит  С у р о в ы й  с т а р и к, в тулупе, с ружьем. Ребров ворча сторонится.

Присаживайтесь, друзья. Ребров, а стулья?

Р е б р о в. Постоят. Их дело молодое.

В е р е с о в. Сейчас же принеси.

Р е б р о в (делает таинственные знаки). Так вы же, Егор Афанасьевич, до последнего стула завод очистили.

В е р е с о в. Что ты сочиняешь? Хорошо, садитесь на подоконники.

Старики рассаживаются.

Сразу спрошу: винтовку держать в случае чего сможете?

Все недоуменно молчат.

Силы в руках есть сколько-нибудь?

Е г о р ы ч (загадочно). В руках-то есть…

В е р е с о в. Ну?

Р е б р о в. В ногах нет. Егорыч, покажи свою стать.

Егорыч тяжело ковыляет по комнате.

В е р е с о в (морщась). Ну, а ты, дедушка?

Ченцов улыбается.

Р е б р о в. Это Ченцов, Егор Афанасьевич. Папаша Сергея Петровича.

В е р е с о в. Серегин отец… Прости, не узнал. (Кричит Ченцову.) Хочешь сына заменить, Петр Савельевич? Родной завод оборонять от фашистов…

В комнате раздались смешки, Ченцов улыбается.

(Стараясь понять, о чем думают сейчас старики.) Ладно, можете идти, товарищи.

Пауза. Никто не уходит.

До свидания, вы свободны.