Повести разных лет

— Хорошо, — обрадовалась она. — В Баптистерию. Это помещение для водного крещения, — пояснила.

Полистал сейчас — скука, дичь!

«Несите кирпичи». «Тихие беседы о силе». «На ниве божией». «О покаянии».

Встретился подчеркнутый карандашом заголовок: «Отрывок из дневника одного брата». Решил прочесть — наверное, подчеркнула Тася.

«Понедельник. Утром встал поздно. Чуть не опоздал на службу. Не успел ни помолиться, ни позавтракать, ни причесаться даже как следует. Крылья молитвы что-то ослабли, никак не могут подняться ввысь к господу. Странно… Отчего бы это могло быть?

Вторник. Прочитать из Слова божия так и не удалось: утром не успел, а вечером сон напал. «В здоровом теле здоровый дух», говорят. Так что я решил себя не переутомлять.

Среда. Нет хуже, когда нужно делать выбор и не знаешь, на чем остановиться. Все-таки на собрание я думаю не пойти, обойдутся и без меня. Сегодня утром я опять забыл помолиться. Удивительно, как это случилось.

Пятница. А что, если я сегодня не пойду на спевку? Я думаю, никому особенного вреда не будет. Если из десяти зерен вынуть одно — не заметно, а если от тридцати хористов отнять одного? Тем более. Кроме того, я должен доказать, что я хотя и баптист, но могу учиться не хуже других.

Суббота. Думал кое-что прочитать из Слова божия, да так и не успел. Удивительно, как быстро время летит!

Воскресенье. Сегодня я выспался довольно основательно. Да, собственно, чего торопиться? Успел как раз вовремя, к самому преломлению. Один брат спросил, почему меня редко видно и как идет моя духовная жизнь. Я его успокоил, что слава богу, понемногу возрастаю».

«Да, много «возрастет» этот «брат» таким образом!» — гласило редакционное примечание.

— Фальшивка! — решил Ефрем. — Бедная молодежь. А Тася, значит, обратила внимание на дневник. Ишь, заложила бумажкой… Но все же студенты-сектанты есть. Факт.

У хозяйки сидели гости. Дверь к ней из коридора была полуотворена. Гости прибывали и прибывали.

— Угощай, Моня, угощай. Пирожком, Моня, пирожком. Ватрушечку-то, Розочка, не берите — они горьковатые почему-то спеклись…

— О! — Ефрем присмотрелся к ватрушкам (пять штук принесла ему Фанни Яковлевна), взял одну, осторожно покусал, положил, снова взял, в момент съел.

— Брешет. А теперь порешаем задачки.

«В минуты отдыха (духовные задачи, шарады, ребусы):

1.

Расположите эти буквы так, чтобы получились имена двух несчастных мужей, живших до Христа; в свете Библии изучите их.

2.

Расположите эти буквы так, чтобы получились имена двух праведных лиц — мужчины и женщины. Познакомьтесь глубже с их прекрасной жизнью (ищите в Евангелии Луки)».

— Здорово, Ефрем!

От неожиданности захлопнул в книгу ватрушку. Обернулся. Стояли двое — абажур затенял лица.

— Мы, мы, свои.

Снял абажур: Лепец и Сенька Зарицкий. Смеются. Снег тает на лицах от смеха.

— Ага, испугался! Мы зашли за сопроматом. У тебя учебник?

— Нате…

— Спасибо. Двигаем дальше, Сенька! Всего!

— Всего.

— Ого, ватрушки! Погоди, Сенька. По одной можно? А это что за книжица?

— У-у! «Баптист». Духовно-нравственный журнал.

— Черт возьми! Ты серьезно читаешь эту муру?..

— Пошли вы! — разозлился Ефрем и бешено закусил последнюю ватрушку. — Ну!

— Хо-хо, до свиданья. Закрой за нами, Ефремчик! Сенька, шагом — арш!

Глава четвертая

От шести до восьми следующего вечера счетная линейка в его руках резвилась, как флейта. Он обучал Маню Русых.