Повестка дня — Икар

— Ваши друзья в доме Болингера тоже были со мной откровенны.

— Не сомневаюсь, как и вы с ними.

— Вы к этому причастны?

— К чему?

— К убийству старика.

— Мы к этому совершенно непричастны! Кроме того, он ведь не умер.

— Он умрет.

— Все мы умрем в один прекрасный день… Это было грандиозной глупостью, такой же, как и неслыханные манипуляции мужа этой дуры в Цюрихе. Мы можем быть кем угодно, конгрессмен, но только не глупцами. Однако мы теряем время. Ванфландеренов больше нет, и все, что их касается, похоронено вместе с ними. Бывший «доктор Лайонз» никогда больше не появится…

— Он мне нужен! — перебил Кендрик.

— Но им занялись мы, и он получил максимальное наказание, какое только может придумать суд.

— Почему я должен этому верить?

— Как вы можете в этом сомневаться? Неужели вы думаете, что вице-президент или любой из нас терпели бы такого союзника?.. Мы глубоко сожалеем о том, что случилось с мистером Уэйнграссом, но никоим образом к этому не причастны. Я повторяю, доктора и Ванфландеренов больше нет. Это закрытая книга, можете вы с этим согласиться?

— И чтобы убедить меня в этом, надо было напичкать меня наркотиками и перевезти сюда?

— Мы не могли оставлять вас в Сан-Диего в том состоянии, в каком вы были.

— А теперь в чем дело?

— Другая книга, — ответил Гринелл, подавшись вперед в своем кресле. — Мы хотим вернуть ее, а взамен вы получите свободу. Вас доставят в ваш отель в вашей собственной одежде, словно ничего не произошло. И в то же утро в Цюрихе на ваше имя будет открыта кредитная карта на сумму в пятьдесят миллионов долларов.

Эван остолбенел, но постарался ничем не выказать своего изумления.

— Другая книга?.. Я не совсем понимаю вас…

— Варак украл ее.

— Кто?

— Милош Варак!

— Европеец? — осенила его неожиданная догадка. — Так это был Милош?

— Лучший профессионал Инвер Брасса, а сейчас — лучший покойник!

— Инвер… что?

— Ваш предполагаемый покровитель, конгрессмен. Уж не думаете ли вы, что выдвинулись исключительно благодаря собственным заслугам?

— Я понимал, что кто-то меня проталкивает…

— Проталкивает? Скажите лучше — катапультирует… Эти лунатики сунулись не в свое дело! Они не понимали, что один из них — в то же время один из нас.

— А почему вы думаете, что европеец… что этот Варак мертв? — спросил Эван, только чтобы выиграть время. Ему надо было переварить открытия, которые на него обрушились.

— Из газет. Хотя они не называли его по имени, места для сомнений не оставалось. Но, прежде чем умереть, он был где-то еще с кем-то, кто работал на нас. Должен был быть, иначе он бы не добрался до аэропорта… Он украл ее.

— Другую книгу? — нерешительно переспросил Кендрик.

— Искусно зашифрованную бухгалтерскую книгу, в которой смогут разобраться лишь несколько человек. Для остальных ее содержание — бессмыслица.

— И вы думаете, что она у меня, — утвердительным тоном произнес Кендрик.

— Я думаю, что вы знаете, где она.

— Почему?

— Потому что в своем рвении Варак скорее всего ошибочно посчитал, что она должна находиться в ваших руках. Он не мог больше доверять Инвер Брассу.

— Потому что он узнал, что один из них — в то же время один из вас?

— Главным образом поэтому, — сказал Гринелл. — Разумеется, это только мое предположение. Но так мне подсказывает профессиональное чутье, а оно меня не подводило все эти годы.

— Но только не в этот раз. Я ничего не знаю об этом.

— На вашем месте я бы не лгал, конгрессмен. В любом случае это бесполезно. В наши дни существует столько способов заставить человека развязать язык и узнать, что у него на уме.

Он не может допустить, чтобы ему вводили наркотики! Под их воздействием он все откроет, подписав смертный приговор Калехле и снабдив советников всей требуемой информацией, так что они смогут вовремя скрыться каждый под собственной дымовой завесой, а в случае необходимости и вовсе исчезнуть. Умирающий Менни заслуживает лучшего! Ему, как никогда, надо было завоевать их доверие — во что бы то ни стало! Он должен быть как нельзя более убедительным, потому что эти люди, эти убийцы из привилегированных кругов ничуть не лучше террористов.

— Послушайте, — твердо выговорил Эван, откинувшись назад в кресле, скрестив ноги и устремив взгляд прямо на Гринелла. — Вы можете думать все, что угодно, черт побери, но я не хочу быть вице-президентом. Я хочу иметь кредит в пятьдесят миллионов долларов в Цюрихе. Я ясно выражаюсь?

— Совершенно ясно. И притом записано.

— Хорошо, прекрасно! Записывайте меня на магнитофон, снимайте на видео…

— Не сомневайтесь, как раз это и делается, — прервал его собеседник.

— Так мы теперь оба в одной лодке, не так ли?

— В одной лодке, конгрессмен. Итак, где же книга?

— Не имею ни малейшего представления, но если этот Варак послал ее мне, то я знаю, как вы можете ее получить… Я позвоню в свой офис в Вашингтоне и велю своему секретарю Энни О’Рейли отправить ее срочной почтой, куда вы пожелаете.

Оба участника переговоров пристально глядели друг на друга. Некоторое время ни один из них даже не шелохнулся.

— Что ж, это неплохое решение, — наконец вымолвил Гринелл.

— Если вы можете придумать лучшее, я не против.

— Тем более.