Повод для подвига

– А вы, американцы, лучше, что ли? Как будто у вас в Лондоне негров не линчевали!

– Сам ты американец, – надулся Эссекс. – Лондон был, есть и будет столицей Великой Империи. Пусть разрушен Стоунхендж. Но в сердце каждого этнического британца…

– Короче говоря, евреи нас победили, – перебил Рашен.

– Так вам и надо, – заключил Боровский.

– Мудакам, – добавил Рашен. – Кстати, о евреях! Слушай, ты, победитель! Нам сейчас зам по боевой на фиг не нужен. Поэтому с «Тушканчика» я тебя не отпускаю. Понял?

– Есть, сэр! – Боровский ощутимо просветлел лицом и расправил плечи.

– Почему это на фиг не нужен? – взвился Эссекс. – А кто…

– Боевых действий не будет, – отрезал Рашен.

Эссекс и Боровский переглянулись и от удивления встали посреди коридора. Охрана, пытаясь выполнять уставные обязанности, заметалась вокруг. Рашен уходил все дальше.

– Господин адмирал! – деревянным голосом позвал Боровский.

Рашен поднял руку, звонко щелкнул пальцами и небрежно поманил отставших за собой. Начальник штаба и старпом переглянулись вновь. Потом дружно уставились на суетящихся охранников.

– Бегом в конференц-зал! – рявкнул Эссекс.

Охрана мгновенно испарилась. Эссекс и Боровский кинулись вслед Рашену и схватили его за бока.

– Ты что? – выдохнул Эссекс в лицо командиру.

– Вы это, драйвер… – пробормотал Боровский. – То есть это совершенно не мое дело, но…

Рашен улыбнулся, легко сдернул подчиненных с места и поволок за собой.

– В штаны наклали? – довольно спросил он.

Эссекс бросил на старпома ошалелый взгляд. Тот ответил ему тем же.

– Сволочь русская!!! – взвыл Эссекс. Боровский, в свою очередь, весьма натурально схватился за сердце.

– Хреновые шуточки, драйвер, – заметил он. – Сдается мне, что мы такого обращения не заслужили.

– Пиратская эскадра, – сказал Рашен, печально качая головой. – Никакой дисциплины. Что, гады, совсем обнаглели?! – внезапно заорал он. – Кто здесь главный? А?! Коммандер Боровский, вашу мать!

– Я-а!!! – в полный голос крикнул Боровский.

– Контр-адмирал Эссекс!

– Ну? – отозвался Эссекс, еще не осознавший патетику момента.

– Смир-р-рна-а!!!

Старшие офицеры выстроились во фрунт, Эссекс – недоверчиво улыбаясь, Боровский – с каменным лицом.

Рашен заложил руки за спину и прошелся вдоль импровизированного строя.

– Значит, так, – сказал он. – Вы, паразиты, совсем разболтались, как я посмотрю. Две войны беспардонно просидели у меня на шее, а теперь возомнили о себе. Ладно, я вам напомню, кто хозяин Attack Force. Я вам объясню сейчас, кто здесь принимает решения. Кто?

– Вы, господин адмирал, сэр! – доложил Боровский.

– А ты как думаешь? – спросил Рашен, наступая на Эссекса.

– Алекс… – начал тот проникновенно.

– Не слышу ответа!

– Ну ты, успокойся, ты…

– Кто?!

– Здесь принимаете окончательные решения только вы, господин адмирал, сэр!

– Наконец-то! – деланно обрадовался Рашен. – Вот именно – о-кон-ча-тель-ны-е! А у вас, дорогие мои… Боровский! Команды «вольно» не было!

– Виноват, сэр! – Боровский подобрал живот и встал прямо.

– Так вот, дорогие мои боевые товарищи и близкие друзья, мать вашу… Можете так запомнить, можете записать для памяти. Негодяи! Если вы по-прежнему считаете меня своим командиром, то и ведите себя как положено. Ясно? Право голоса у вас, разумеется, как было, так и есть. Но это право совещательного голоса. Осознали? Не слышу ответа!

– Да, сэр! – отрапортовал строй.

– Ваше блядское мнение для меня очень ценно. Но не более того. Что?!

– Да, сэр!

– Вам очень стыдно, господа офицеры?

– Да, сэр!

– Или еще не очень?

– Никак нет, сэр!

В коридоре появились Мозер и начальник связи «Гордона». Вид у них был озабоченный. «Назад!» – рявкнул адмирал, и обоих тут же словно ветром сдуло.

– Две войны подряд вы делали то, что я говорил, – продолжил нотацию Рашен. – Когда вы давали мне хорошие советы, я вас слушал. Когда давали плохие советы, не слушал. В итоге все мы живы. Вам это что, не нравится? Так и скажите.

– Никак нет, сэр! – проорали воспитуемые.

– Будете меня слушаться?

– Так точно, господин адмирал, сэр!

Рашен сунул палец в ухо и потряс головой.

– Отвык, – признался он миролюбиво. – Хорошо орете, сволочи. Прямо как в училище на плацу. Вольно… бунтовщики несчастные.

Несчастные бунтовщики слегка расслабились, но двинуться с места не рискнули.

– Я вытащу группу, – сказал Рашен, наставительно тыча пальцем Эссексу в нос. Сказал это с такой силой, будто убеждал и себя заодно. – Сто раз вытаскивал и сейчас вытащу. Без боя, поняли? Нельзя нам сейчас воевать. Даже отбиваться нежелательно. Проклянут нас, если будет еще хоть одна смерть, понимаете? Окончательно проклянут. Так что пока есть хоть малейший шанс восстановить наше доброе имя, воевать мы не будем. Все, я сказал. Верите мне, вы, отщепенцы?

– Без вопросов, драйвер, – выразил общее мнение Боровский.

– Тогда за мной, – скомандовал Рашен. – Эй, Мозер, где ты там?

В воротнике адмирала звонко щелкнул триггер переговорного устройства. Это умный Мозер, решив на всякий случай не показываться шефу на глаза, задействовал местную связь «Гордона».

– Ну? – спросил Рашен, прижимая контакт на груди.