Поводок для пилигрима

Сунувшись за дверь Марчин зычно, голос чисто туба в полковом оркестре, крикнул в сумрак пекарни. Двое подручных, белые, словно вывалянные в муке, принимаются выносить завернутые в ткань лепешки и перекладывать в мешки. Туго наполнив, подают Волчатам, те приторачивают к седлам.

Мы договорились на две цены, сказал я ему. Не знаю сколько стоит твой хлеб, поэтому возьми сам. И протянул ему кошель. Это хорошее золото.

Пекарь выудил из кошеля золотую пластину. Оглядел, признал её годной к принятию оплаты и вытащил еще несколько. Показал мне взятое количество. Я кивнул ему.

Благодарю за хлеб!

Пекарь качнулся в ответном поклоне.

Повернули обратно. Асгар, так же бежал впереди, но для возвращения выбрал другую дорогу.

Обманул наверное, засомневался Джако в честности сделки.

Он взял сколько положено, заверяю я его. И не взял бы больше, прояви я настойчивость.

Почему? поинтересовался Алэн.

Он больше остальных крутил головой. Ему было любопытно. Его привлекали узоры под крышей, ставни в медных накладках, ручки в форме ящериц, стекла в окнах отливавшие то золотым, то серебряным, то рубиновым, навесы из расшитых тканей, посуда, которую не успели прибрать до нашего появления. В одном из дворов мелькнула стройная девчачья фигурка в красном бархатном платье. Алэн вздрогнул.

Если договорились о двойной цене, отвлекаю я его ответом. Второй раз договариваться незачем.

У них все торгаши такие честные? Джако привстал в стременах. Его рука потянулась к персику, висевшему прямо у него над головой.

Не стоит этого делать, предупредил я. Если хочешь, постучи и спроси разрешения.

Джако отдернул руку.

Так он же на улице. Значит ничей.

У нас ничей. А здесь чей. И взять чужое значит украсть. Обрати внимание, у них нет собак.

Точно. Ни одна ни гавкнула!

У ашвинов не воруют. Потому и не держат. Ашвины ценят поступки и твердость слова. Вот нам продали хлеб. Будь он у них последний и после этого аил передох бы с голоду, то и тогда нам бы его продали. Потому что сказано слово. А раз сказано, надо держать.

Перед площадью на самом выезде, Асгар остановился. Он честно выполнил, возложенные на него обязательства и его следовало отблагодарить.

Ты вырастишь воином, хвалю проводника.

Увидев, что я потянулся к поясу, мальчишка отступил на шаг и спрятал руки за спину. Золото для воина песок в пустыни.

Отцепляю меч и протягиваю ему.

Что скажешь?

Мальчишка замер, затем вытер ладошки о рубашку, вопросительно поглядел, правильно ли он понял мои слова. Я кивнул ему. Асгар осторожно взял меч в две руки. Повернул ладонь на ребро, а вторую убрал, проверяя баланс. Оглядел рукоять и руну на ней, покачал клинок, наблюдая, как свет бежит по металлу. Попробовал большим пальцем заточку. Он знал на что смотреть. Помнится, какой-то гений собирался проводить тотальную зачистку. Видел бы умник этого сопливого каидара.

Оркхов работа, верно определил Асгар и вернул меч. Редкое оружие, ихтирам**. Огорченно вздохнул. У нас в аиле такого нет ни у кого.

А если бы сбежал с вашим мечом, спросил Джако у меня погодя.

Исключено. Утащи он меч, пока я спал где-нибудь в тени акаций, аил бы гордился им как героем. В данном случае, поскольку я гость которому не отказано ни в воде, ни в хлебе, ему бы отрубили руки по локоть и, поместив отсеченные конечности в торбу, заставили принести их мне. Я же говорил, воров здесь ни чтят. Но это не значит что у нас теперь дружба.

Одновременно с нашим возвращением, в конце улицы показался всадник. Его появление вызвало движение в отряде. Малагарцы бестолково группировались к обороне, Ла Брен подал своим знак готовности к отступлению. Жрицы и пикары рассредоточивались для маневра и атаки.

Всадник, все тот же воин в роговой кольчуге, доскакал до площади и сбросил мешок с седла. Груз тяжело шлепнулся, закровянив под собой песок.

Бюдд уставился на доставку, в которой округлым выпирало содержимое.

Подозреваю это ближайшая родня вашего обидчика, пояснил я ему. Если удовлетворены…

А если нет, злится малагарец. Бровь опухла еще сильней и мешала нормально смотреть. Теперь его родство с Мосом Эймфгельсом трудно оспорить. На двоих два глаза. У одного левый, у второго правый.

В этом мире все имеет цену, пояснил я. Если назначите за свой синяк слишком высокую, должники могут посчитать что им проще вас убить, чем расплатится.

Я не заставлял их!

Нарушен закон гостеприимства, втолковывал я Бюдду, не особенно надеясь, что поймет. Ослушник наказан. Ты думаешь, кто там сидел на площади? Простой старик? Ашраф**. Так что насчет сатисфакции за оскорбление?

Бюдд с неохотой приложил руку к груди и кивнул. Всадник, принесший кровавую дань, принял благодарность встречным поклоном.

Я конечно не в первый раз встречаюсь с варварами, подъехал ко мне Ла Брен. Но признаться, сегодня узнал больше нового, чем за долгие годы моей войны с ними.

Не тешьтесь напрасными ожиданиями, выступать с этнографическим докладом не стану, отказал я ему в продолжение разговора.

А я бы с удовольствием послушал, покачал головой Ла Брен.