Поворот

Я пробубнил что-то в ответ, как бы намекая, что я сейчас не настроен на непринужденную беседу. Особенно, когда выбор ее слов начал меня напрягать.

В этот момент двери церкви закрылись, отголоски бормотаний сошли на нет, и органист заиграл громкую, меланхоличную мелодию. После музыкального вступления к помосту вышел пастор, открыл библию, а в зале зазвучала «Изумительная благодать» (прим. ред.: Amazing Grace - христианский гимн), которую быстро подхватили собравшиеся. Те, кто не знал слов, могли прочитать их на обороте программки. После окончания песни пастор прочитал несколько абзацев из Библии. После этого пришло время траурных речей.

Я был крайне удивлен, увидев, как Миа поднимается со своего места и проходит к трибуне перед алтарем. Она будет произносить речь? Я думал, если будет дано слово внукам Лили, то речь произнесет Пейдж или одна из их кузин. И не потому, что я знаю, как сильно Миа ненавидит публичные выступления, но и потому что она самая эмоциональная из всей семьи, и ей будет крайне тяжело произносить речь.

Но она, в любом случае, намеревалась это сделать.

Затаив дыхание, я смотрел, как она встала перед кафедрой и развернула лист бумаги. В церкви наступила тишина, пока Миа смотрела свои записи. Тишину нарушил мужской кашель откуда-то с первых рядов. А Миа все еще продолжала стоять, склонив голову над кафедрой. Время шло, мое сердце забилось чаще.

Наконец, она подняла глаза, пробежалась взглядом по всем собравшимся, и у меня перехватило дыхание, когда я заметил, какой спокойной она была. Уставшей, грустной, но все же спокойной.

Она прочистила горло и начала:

— Последний раз я видела бабушку неделю назад, и она попросила меня произнести поминальную речь. Признаюсь, я не знала, как реагировать на такие слова, поэтому ответила первое, что мне пришло в голову: «Почему я? Ты же все равно ничего не услышишь, так какая разница?».

У меня свело живот. Что она творит? Я почувствовал напряжение среди собравшихся.

Но Миа похоже этого не заметила. Ее губы шевельнулись в слабой улыбке, словно она рассказала шутку, понятную только узкому кругу людей, и в ее тоне слышалось раскаяние, когда она продолжила.

— Это довольно грубо. Но дело в том, что бабушка не обиделась. Она лишь сказала: «Потому что ты скажешь правду».

Тут она замолчала, снова осматривая собравшихся. — Так что вот вам правда, — продолжила она, уверенно и искренне. — Моя бабушка была невероятной женщиной. Доброй, щедрой, любящей, умной, независимой и трудолюбивой. Она не осуждала людей... почти.

Я прикрыл лицо, пряча улыбку. Большинство людей, как и женщина рядом со мной, тихонько хохотнули.

— Она никогда не отступала, — продолжала Миа, — только в тех случаях, когда решала, что дело не стоило ее времени.

В этот момент опять послышалось перешептывание, удивленное хмыканье, и одно довольно громкое с первого ряда — явно Фрэнка.

— Она была упрямой... но не сильно, что позволяло ей признавать свои ошибки. — Сверкая улыбкой в зал, Миа закончила. — Это было не сложно, учитывая, что это было раз или два в декаду.

По залу прошла волна хохота. И возможно, мне показалось, но кажется все начали немного расслабляться. Как будто они напряглись от резкого начала речи Миа, но затем она им понравилась.

— Ко всему прочему, она всегда говорила правду, — сказала Миа, после секундной паузы. — Иногда была резка. Думаю, в зале у каждого был случай, когда Лили Уоттерс сказала что-нибудь обидное.

Снова смех, одобрительные кивки, и все посматривали по сторонам, обмениваясь понимающими взглядами с соседом.

— Но мы все равно ее любили, ведь так? — Голос Миа набрал силу, уверенности. — Потому что мы знали, это было частью ее характера, и в отличие от большинства людей, она говорила все в лицо, а не обсуждала за спиной.

Это заявление было встречено тишиной. Даже неловким молчанием. Словно Миа, по примеру своей бабушки тоже решила говорить только правду.

Я, в свою очередь, сидел откинувшись на деревянную скамью, удивляясь откуда взялась эта девушка. Я еще никогда не видел Миа столь уверенной. Ей было что сказать, и она открыто высказывалась.

— Говорить, что у нее были какие-то недостатки — это ничего не сказать, — продолжала Миа, — но если мне скажут, что я похожа на бабушку, то я восприму эти слова как комплимент. Решая проблему, задавая вопрос: «А как бы в этой ситуации поступила бабушка?», я никогда не ошибусь.

Поглядывая на первый ряд, я видел, как несколько членов ее семьи согласно кивнули — Фрэнк, Гвен и тетя Миа, из этого можно сделать вывод — они внимательно следили за ее речью.

— Бабушка научила меня трем важным вещам: всегда оставаться самой собой, никогда не отказываться от любимых тобой людей (в этот момент она посмотрела на меня, и ее взгляд буквально пронзил меня насквозь), и всегда! Всегда класть пергамент на противень при выпечке печенья.

От последней фразы в зале послышался хохот, но мне было не до смеха. Намеренно ли она на меня посмотрела? Пыталась ли она этим мне что-то сказать? Неожиданно в церкви стало душно и тесно.