Поворот рек истории

– Черт с ним! – махнул рукой Скобелев. – Пусть сидит, где хочет, только чтобы на глаза не попадался, иначе прикажу казакам на аркане в ставку отволочь. Ладно, мы будем штурмовать Зеленые горы в промежутке между редутами Юнус-бей табия и Омар-бей табия. Пройдем прямо к Плевне, и если господину Демидову охота, пусть его новомодные пушки обстреливают эти редуты, прикрывая движение нашей колонны. Не позволит туркам шевельнуться, так лично доложу государю, пусть и его наградят, – усмехнулся генерал.

Утренний туман еще плыл над Плевной, когда вдалеке глухо грохнул пушечный выстрел, и снаряд со сверлящим визгом разрезал воздух. Взрыв прогремел глухо, на Гривицком редуте взлетел столб черного дыма и тут же рассеялся. Спустя некоторое время раздался второй выстрел, и снова он оказался точным. Встревоженные турецкие аскеры забегали, словно тараканы, но быстро успокоились, потому что особого вреда разрывы не принесли, и русские пушки после долгой и беспорядочной канонады замолчали.

Генерал Бернгард фон Вердер криво усмехнулся, глядя на разворачивающуюся перед ним картину. Вообще-то недовольство было постоянным состоянием генерала в последнее время. Король Пруссии Вильгельм I еще в 1869 году назначил его военным атташе в Петербург, этот пост вполне можно было бы считать почетным, если бы не одно маленькое «но». Это назначение на корню подрезало карьеру генерала, превратив его в буквальном смысле в тыловую крысу. Во время Австро-прусской войны он отличился, и сам Вильгельм вручил ему заветного «Голубого Макса» – орден «Pour le Mérite», поэтому будущее виделось тогда еще полковнику фон Вердеру в самых радужных тонах. И тут случилось это самое проклятое «но».

Генерал застрял в Петербурге всерьез и надолго, в то время как его товарищи отличились на полях Франции, превратив скромное королевство Пруссию в могучую Германскую империю. Фон Вердер был вынужден любоваться на это из заснеженной России, скрежеща зубами от зависти. Ордена и слава поманили и пролетели мимо, даже новенькие генеральские эполеты не утешили. Правда, имперский генеральный штаб в секретном послании поставил перед ним важную задачу: точно оценить потенциал русской армии. Французский вопрос можно было считать решенным, но Германской империи по-прежнему не хватало жизненного пространства, и искать его можно было только на востоке. «Drang nach Osten»! Война русских с турками случилась очень кстати, только вот опять генерал был вынужден любоваться на чужие успехи и подвиги, что совсем не приносило радости. Из военного атташе он превратился в наблюдателя при императорской ставке, что было бессмысленно изначально. Ничего умного здесь увидеть было нельзя, фон Вердер несколько раз намекал, что хотел бы побывать в передовых частях, желательно у генерала Скобелева, которого считали восходящей звездой. Однако каждый раз он получал невнятные отговорки и неискренние извинения. И сейчас тоже он был вынужден наблюдать за штурмом Плевны из безопасного далека, откуда ни черта не было видно. А генералу обязательно нужно было лично ознакомиться с новыми русскими пушками, которые прислал из дикой Сибири некий Демидофф, вот только при ставке их не было. Нет, он не сомневался, что пушки герра Круппа лучше, однако германский офицер не должен верить, он должен знать. Поэтому фон Вердер дал коню шенкеля и постарался как можно незаметнее отъехать от собравшихся вокруг императора генералов.

Туман еще не до конца рассеялся, чем и воспользовался Скобелев. Он приказал Владимирскому полку начать выдвижение вперед под прикрытием этой завесы, но артиллерии огня не открывать, чтобы не встревожить турок раньше времени. Пусть они думают, что снова наступление будет вестись только на Гривицу. Полк успел бесшумно занять исходную позицию всего в нескольких сотнях шагов от третьего хребта Зеленых гор, благополучно миновав опасный промежуток между редутами Юнус-бей табия и Омар-бей табия. Впереди была Плевна!

Скобелев не собирался отставать от своих солдат, и подъехал к стоящим в колоннах солдатам. Кто-то вдруг громко сказал:

– Никак сам Скобелев?!

– Точно, он.

Солдаты вытянулись было по стойке смирно, но генерал махнул рукой.

– Не надо. Что, ребята, пообедали?

– Так точно, ваше превосходительство.

– Готовы? Турка не боитесь?

– Да с вами мы всех опрокинем!

– Ну, тогда с богом!

Туман начал рассеиваться, и сзади загремела артиллерия, над турецкими позициями вспухли клубки шрапнельных разрывов. Скобелев привстал на стременах, выхватил саблю и крикнул:

– За мной! Ура!

– Ур-ра-а!!! – раскатился грозный клич, и Владимирский полк ринулся вперед.

Ошеломленные турки не сумели оказать серьезного сопротивления и бежали, оставив хребет в руках русских. Немногие задержавшиеся аскеры были безжалостно переколоты. Солдаты видели зверства турецких таборов в болгарских селах, и пленных брать никто не собирался. Но впереди была главная цель Скобелева – редуты Исса-ага табия и Кованлек табия. Если взять их, Плевна сама упадет в руки, и главные силы турок, сосредоточенные возле Гривицы, окажутся в окружении.