Повседневная жизнь Аравии Счастливой времен царицы Савской. VIII век до н.э. - I век н.э.

Объем информации, собранной по некрополям, обнадеживает. В нашем распоряжении и многочисленные надписи, и множество изображений, рельефов, стел, бюстов, алтарей для воскуривания фимиама, посуды. Дело за малым: всему собранному остается дать интерпретацию.

Так, посуды, найденной в могилах, конечно, хватает. Но где же хотя бы только следы элементов менее долговечных, а именно — пищи, которая могла бы вместе с посудой сопроводить усопшего в его путешествии в загробную даль? Помещенные в саркофаг предметы воссоздают, причем, скорее всего, в уменьшенных размерах, ту вещную среду, в коей покойный пребывал до своей кончины. Однако самой распространенной «мебелью» саркофагов остаются… стелы с именем покойного и, предположительно, с его изображением. Вместе с тем никак нельзя считать доказанным, что изображения на аравийских стелах (как и на подобных им у западных семитов) в самом деле передают действительный или хотя бы только обобщенно-идеализированный облик покойного.

Из всех терминов, обозначающих могилу, наиболее распространенный, по крайней мере в Тамне, — это «м'мр» («последнее жилище»). Семья почитает усопшего, сооружая для него, по возможности, долговечное «последнее жилище», в котором он пребудет и из которого ни в какое путешествие не пустится. Ничто в надписях не указывает на наличие веры в то, что духовное начало человека (его «душа» — «нафс») сможет отделиться от своей телесной оболочки. «Последнее жилище» — это жилище вечное, не оставляющее надежды на какое бы то ни было иное.

Мертвые, погребенные в иле

Мавзолеи и прочие каменные гробницы воздвигнуты, очевидно, лицам высокого имущественного положения. Выходцев из менее обеспеченных слоев ожидало погребение в речных наносах. Хотя такого рода могилы оставляют мало следов на поверхности, некоторые из них были тем не менее обнаружены и отрыты в Хадрамауте. Самый большой из известных некрополей простирается к югу от города Райбун ^{18}. А наиболее, пожалуй, причудливый способ погребения состоит в следующем: для тела вырывается небольшой — и по глубине, и по длине — ров; при погребении он, естественно, засыпается, но это не все: по всему телу покойного проделаны скважины, ведущие к нему с поверхности; эти отверстия или «колодцы» заложены сверху каменными плитками; иногда ров могилы оказывается короче тела — тогда (не всегда!) оно укладывается в него с согнутыми ногами. Предметы, извлеченные из погребений такого типа — железный кинжал, морские раковины, кожаный бурдюк, браслеты из железа, — свидетельствуют о скромном социальном и имущественном положении погребенных.

Множество могил этого же типа отмечено в вади Дура, к востоку от вади Марха. Все это — погребения очень скромные. Вообще тела покойных укладывались прямо в землю, а у головы, в качестве единственного загробного имущества, ставились два небольших горшка — один алебастровый, другой керамический. В некоторых, сравнительно более «богатых», могилах к этому обязательному минимуму еще добавляются: бронзовая разливательная ложка, осколки меча да вазы с волнистыми краями. Однако в некрополе Хаджпр аз-Зубиййа прямо в ров, без гроба, закапывались персоны высокого социального ранга — с их оружием, посудой из бронзы, стекла и алебастра ^{19}. Эти погребения, будучи покрыты наслоениями толщиной в несколько десятков сантиметров, вновь потом откапывались, чтобы соорудить на них новые, во всем подобные нижележащим. Этому любопытному обычаю вряд ли следовали южноаравийские горожане; скорее всего, он укоренился в кочевой среде.

Могилы верблюдов

Верблюды играли ведущую роль в экономике Южной Аравии, однако до самого последнего времени археологи ни разу не натыкались на верблюжьи могилы. Однако было известно, что такая практика — хоронить издохших верблюдов — получила в III тысячелетии довольно широкое распространение в Омане, а затем, уже к концу I тысячелетия до н. э., продолжала продвигаться вдоль побережья Арабо-Персидского залива. Ныне же успело набраться достаточное количество свидетельств того, что верный верблюд перешагивал бок о бок с человеком и порог, отделяющий жизнь от смерти. Эти погребения — одна из самых характерных черт погребальных обычаев у южных аравитян.