Повседневная жизнь эпохи Шерлока Холмса и доктора Ватсона

– Слишком поздно, – сказала она, падая на кровать. – Слишком поздно! Я приняла яд еще до того, как покинула свое укрытие. У меня кружится голова… Я умираю… Заклинаю вас, сэр, помните про пакет»[324].

Как и во всех историях про английских уголовных, эта революционерка, сбежавшая из Сибири, – не простая женщина! Не какая-то там простолюдинка!

«Стэнли Хопкинс положил руку ей на плечо и сообщил, что она арестована, но женщина мягко отстранила его. Этот деликатный, но полный достоинства жест говорил о принадлежности к вышестоящему классу»[325].

Как и во всех других случаях, Дойль буквально жить не может без тайных обществ. Что за «Братство»? Тайными организациями были и «Земля и воля», и «Народная воля», и «Черный передел». Все они, случалось, убивали предателей. Но подробностей нет, все таинственно до полного предела.

А самое главное – не чувствуется ни малейшего знания страны и народа. Вместо них – смутные отголоски русской истории, как некий гвоздик, на который Дойль повесил детектив и мелодраму.

В русской истории известна дама, вышедшая замуж за человека на 30 лет ее старше и оказавшаяся тесно связанной с англосаксами. При желании ее можно назвать и принадлежащей к вышестоящему классу, потому что Елена фон Ган имела право на дворянство. Правда, манеры были у нее весьма скверные, одевалась она очень неаккуратно, вела себя скандально и вульгарно. Но это уже мелочи, конечно! Главное – происхождение.

Эта дама вышла замуж в 17 лет за вице-губернатора Эривнаской губернии Никифора Васильевича Блаватского и с тех пор именовалась Еленой Петровной Блаватской (1831–1891). Спустя три месяца она сбежала от мужа, подделав документы, и начались ее странствия по России, потом по всему зарубежью. Блаватские существуют до сих пор; в числе прочего они дали миру нескольких крупных ученых. В беседах с Блаватскими не советую упоминать ее имени. С нею связана и ранняя смерть Никифора Васильевича, и исчезновение драгоценностей, и использование его имени… Много такого что в моем понимании, понимании худородного, с принадлежностью к «вышестоящему классу» никак соединяться не может.

Описывать похождения пучеглазой мошенницы можно долго. Себя она объявила избранницей некоего «великого духовного начала» и ученицей братства тибетских махатм. Сих махариш или махатм она именовала «хранителями сокровенных знаний». Говоря коротко: ни одного махатмы никто отродясь не видел и не слышал, а все сообщенные ими Блаватской «знания», говоря мягко, оказываются ложными.

Это не помешало Теософскому обществу Блаватской приобрести десятки тысяч последователей по всему миру, а самой Блаватской написать по-английски несколько чудовищно неграмотных книг.

В Каире организованное Блаватской в 1871 году Спиритическое общество «для исследования и изучения психических явлений» спустя считанные месяцы было обвинено в денежных махинациях и распущено.

В Индии Блаватская демонстрировала письма махариш, через нее вели переписку с махаришами десятки людей. В 1884 году она не заплатила слугам в соседнем отеле, и они обратились в полицию: выяснилось, что они-то и были этими самыми «махаришами». Полиция «предложила» Блаватской покинуть Индию.

По поводу провидимых ею спиритических сеансов сама же Блаватская сообщала: «Каюсь в том, что три четверти времени духи… отвечали моими собственными – для успеха планов моих – словами и соображениями. Редко, очень редко мне не удавалось посредством этой ловушки узнавать от людей… их надежды, планы и тайны»[326].

В англоязычной прессе давались такие оценки «трудов» Блаватской: «большое блюдо объедков», «выброшенный мусор». В «Нью-Йорк Трибюн» писали, что «знания Е. П. Блаватской грубы и не переварены, ее невразумительный пересказ брахманизма и буддизма скорее основан на предположениях, чем на информированности автора».

В общем, странный у Дойля прототип для героини рассказа. Сам Дойль весьма увлекался спиритизмом; возможно, поэтому Блаватская казалась ему более привлекательной, чем журналистам, высказывания которых я приводил.

В любом случае сэр Артур обнаруживает просто вопиющее неведение того, что происходит в России.

В другом рассказе Шерлок Холмс упоминает, что его «вызвали в Одессу в связи с убийством Трепова»[327].

Удивительное сообщение… Потому что Трепова никто не убил.

Если опять обратиться к скучным историческим фактам: 25 июля 1877 года обер-полицмейстер Санкт-Петербурга Федор Федорович Трепов (1809–1889) отдал приказ выпороть заключенного народовольца А. С. Боголюбова: тот не снял перед ним шапку. После этого 24 января 1878 года народница Вера Засулич пришла на прием к Трепову и тяжело ранила его, дважды выстрелив из пистолета в живот. Суд присяжных оправдал Веру Засулич под восторги всей «прогрессивной общественности». Вера Засулич умерла от голода и холода в 1919 году, а Трепов скончался в своей постели.