Повседневная жизнь французов во времена Религиозных войн

После Первой религиозной войны Карл IX и Екатерина Медичи с трудом восстановили единство королевства. Но обновленная структура была крайне хрупкой, ибо население Франции по-прежнему было расколото на два лагеря, о чем свидетельствуют массовые убийства и мятежи, характерные для жарких лет, предшествующих Варфоломеевской ночи. Период с 1560 по 1572 год, для которого характерны беспрестанные стихийные беспорядки, стал черной годиной гражданской войны, затронувшей как крупные города, так и поселки и деревни. Гражданская война проникла буквально во все уголки Франции, и власти были не в силах справиться с ней.

В следующей главе мы попытаемся показать, как погромы, не прекращавшиеся в городах с самого начала Первой религиозной войны, повлияли на формирование пускового механизма Варфоломеевской ночи.

Глава III. РАЗГУЛ НАСИЛИЯ В ГОРОДАХ И ГНЕВ ГОСПОДЕНЬ (1560-1562)

Во время Первой религиозной войны (1562—1563) сражения организованных армий происходили крайне редко. Это была настоящая гражданская война, со всеми ее ужасами и массовым истреблением населения. В каждой провинции, в каждом городе враждующие кланы старались привлечь на свою сторону сильных полководцев, способных наводить ужас на противника. Запуганное население жаждало защиты. Малейшие подозрения и слухи побуждали людей собираться на улицах, где всегда находился кто-нибудь, кто начинал обвинять власти в сговоре с религиозным противником, и толпа, презрев правовые нормы и позабыв о правосудии, немедленно переходила к действию. Скорые суды, которые творили барон Адрет и Блез де Монлюк, полностью отвечали чаяниям толпы.

Неконтролируемое поведение людей того времени описано во многих источниках. Причины его долго оставались в тени, так как после 1789 года с легкой руки писателей-романтиков любые действия толпы стали считать революционными и направленными на освобождение народа. В настоящее время проблема насилия, чинимого толпой, подверглась переоценке, и большая заслуга в этом принадлежит историку Дени Крузе. Благодаря его работам мы теперь лучше понимаем, как разворачивались события гражданской войны во Франции в XVI столетии.

Жестокости, творимые католиками

12 апреля 1562 года в Сансе местные католики решили устроить религиозное шествие. Подобные манифестации, очень популярные среди населения, вызывали большое недовольство протестантов, а потому зачастую выступали ставкой как в религиозной борьбе, так и в политических играх. В моменты наивысшего религиозного рвения, даже «паники», по выражению историка Альфонса Дюпрона, эти процессии собирали массы людей, которые просили Господа, Христа, Святую Деву и других святых о выздоровлении или заступничестве. Эти шествия становились своеобразной демонстрацией приверженности определенным ценностям, от которых зависели жизнь, здоровье, недуги и даже сама смерть.

Во время шествия монах-якобинец по имени Бегетти привел толпу в такое состояние экзальтации, что та устремилась к протестантскому храму и начала его крушить. Но этого показалось мало, и люди стали врываться в дома сторонников новой веры, вытаскивать их на улицу, избивать, убивать и бросать их тела в воды Йонны. Клод Атон, кюре из Провена, рассказывал, что толпа, объявив священников и монахов из аббатства Сен-Жан гугенотами, перебила их всех, а трупы сбросила в реку. Декан кафедрального собора, наместник архиепископа мэтр Матье де Шарлемезон избежал смерти только потому, что в это время его не оказалось в храме. Если бы его нашли, то, как пишет Клод Атон, «он бы вслед за другими отправился кормить рыб в воды реки Йонны». «Убитых было множество», — пишет провенский кюре. Парижский парламент, исполнявший функции верховного апелляционного суда, в чьей юрисдикции находился Сане, начал расследование, но оно закончилось безрезультатно.

С особой яростью католическое население расправлялось со священниками и монахами, вставшими на сторону Реформации, а также с теми, кто был уличен в симпатиях к реформированной церкви, словно смена религии была не результатом личного выбора, а предательством общего дела и традиций прошлого, хранить которые следовало свято.

Долина Йонны была всего лишь одной из сцен, где разыгрывались кровавые события. В июле в Туре двести гугенотов были связаны попарно, выведены на берег Луары, убиты и сброшены в реку; перед казнью их трое суток продержали без еды и питья в церкви Ла Риш. В апреле следующего года город захватили протестанты и в отместку разгромили все католические храмы. 11 июля город снова перешел в руки королевской армии, и жители тотчас ринулись мстить своим соседям-протестантам, опрометчиво не покинувшим город вместе с солдатами. В городе разыгрывались поистине душераздирающие сцены, жестокость толпы с трудом поддается описанию. Агриппа д'Обинье рассказывает, что «президента турского парламента Жана Буржо привязали к ветвям ивы (…) и, заживо вскрыв ему живот, принялись искать у него в кишках золото, полагая, что найдут его там».