Повседневная жизнь итальянской мафии

В то время Нино Сальво еще контролировал три четверти сборщиков налогов на Сицилии. Здесь, как и в большинстве других регионов Италии, сбор налогов с доходов населения все еще осуществлялся частными компаниями. Имея в среднем 6,72 процента комиссионных, Нино Сальво должен был собирать подавляющую часть прямых налогов, которые граждане выплачивали государству.

Томмазо Бускетта знал, что эта должность нисколько не мешала Нино Сальво быть «человеком чести» «семьи» Салеми. Но, вместо того чтобы обеспечить его защиту, состояние стало причиной того, что за ним стали охотиться те, кто считались его друзьями. К тому же в 1975 году «семья» соперников похитила его тестя, богатея из богатеев Луиджи Корлео.

Судя по тому, что знал Томмазо Бускетта, клан Греко и корлеонцы имели непосредственное отношение к похищению тестя Нино Сальво. Более чем трагическое происшествие. Несчастный старик был убит бесчестными похитителями, которые не удосужились вернуть тело родственникам, а те, в свою очередь, не могли из-за этого воспользоваться богатейшим наследством, оцениваемым в несколько миллиардов лир.

Нино Сальво обратился к Гаэтано Бадаламенти, который возглавлял тогда Капитул, с просьбой, чтобы ему вернули тестя, живого или мертвого. Тщетно: Бадаламенти не смог ничего сделать. Официально считалось, что «семьи» «Коза ностры» не занимались похищением людей на Сицилии. Вследствие чего трупы были и с той и с другой стороны: семнадцать предполагаемых похитителей были убиты, в то время как, со своей стороны, корлеонцы убили полковника Руссо, который вел частное расследование.

Эта странная история из недавнего прошлого, а также то, что Нино Сальво был близким другом Стефано Бонтате, естественно, вызвали у Томмазо Бускетты горячую симпатию, оттого-то он и не смог отказаться от настойчивых упрашиваний Ло Прести.

Инженер и финансист

Как и Нино Сальво, инженьере Ло Прести вел богатую тайную жизнь. Дела этого человека были в отличном состоянии, он мановением руки возводил апартаменты, был связан с высокими финансовыми кругами Милана, однако не колеблясь стакнулся с главой «семьи» Пассо ди Ригано Сальваторе Инцерилло. И было очевидно, что он не тяготился этой дружбой.

Томмазо Бускетта провел очень приятный вечер в компании Ло Прести и его супруги. Понятно, что они избегали говорить о делах «Коза ностры», как это обычно принято у «людей чести», когда между ними находятся дамы. Инженер Ло Прести, однако, не мог удержаться от того, чтобы не восславить влияние и могущество Нино Сальво.

— Мой двоюродный брат, — сказал Ло Прести, — оказывает очень сильное влияние на политических деятелей, и если вы решите остаться в Палермо, он сможет уладить ваше дело. Вы могли бы, к примеру, добиться того, чтобы отбывать наказание условно.

Следуя ходу собственных рассуждений, Ло Прести горячо порекомендовал Бускетте одного миланского финансиста, Кармело Гаэту, который имел дела с «людьми чести». Если верить Ло Прести, именно Гаэта отвечал за финансовое обеспечение визита самого папы римского на Дальний Восток. Поскольку Томмазо Бускетта никак не мог проверить подлинность сообщенной инженьере информации, ему оставалось лишь поверить Ло Прести на слово.

Кажется, имена могущественных друзей Ло Прести почти не произвели впечатления на Бускетту. Во всяком случае, он ни на йоту не отступил от своего плана как можно скорее покинуть проклятый остров.

— Оставайтесь, — вновь и вновь повторял Ло Прести. — Я найду вам квартиру. Я берусь добиться для вас льготных тарифов в одном из жилых комплексов, строительство которого я как раз намереваюсь начать. Вот увидите, вы не пожалеете.

Понятно, что Томмазо Бускетта вежливо отклонил предложение. Как бы ни был недолог срок его пребывания в Палермо, этого было достаточно для того, чтобы отдавать себе отчет: «люди чести» доживали последние мирные деньки, испытывая эйфорию отчасти из-за беспрецедентного экономического скачка, а в какой-то мере — из-за отупения, которое как раз характерно для предвоенного времени.

Раздираемый на части между желанием бежать отсюда со всех ног и страстной жаждой оставаться как можно дольше со своими близкими (братьями, сыновьями и целой вереницей бывших жен и любовниц), Томмазо Бускетта решил отложить свой отъезд на несколько месяцев. Он собирался встретить Рождество в Палермо, прежде чем вернуться в Рио. Оставалось лишь найти более надежную квартиру, чем та, которую приискал ему сын и которую полицейские могли обнаружить со дня на день.

Стефано Бонтате предоставил в распоряжение Томмазо Бускетты свой загородный дом, а чтобы гость чувствовал себя в нем комфортно, доставил туда его бразильскую супругу и детишек. Глава «семьи» Санта Мария ди Джезу сделал благородный жест, на который способен далеко не каждый «человек чести». Кроме того, он предложил Бускетте погостить еще и на роскошной вилле, которая принадлежала одному из ближайших его друзей, самому Нино Сальво.