Повседневная жизнь масонов в эпоху Просвещения

Иностранные масонские ложи действовали и в России: в них состояли иноземцы на российской службе и купцы. В 1731 году великий мастер Великой ложи Лондона лорд Ловель назначил первым «провинциальным великим мастером для всей России» английского капитана Джона Филипса[8], однако нет никаких свидетельств о том, что он действительно вел какую-то масонскую деятельность. Впрочем, вряд ли она была возможна в России времен Анны Иоанновны, где редкие вспышки национальных талантов — историка Василия Татищева, поэта Василия Тредиаковского, географа Степана Крашенинникова, математика и филолога Василия Ададурова, наконец, Михаила Ломоносова — лишь подчеркивали непроглядность мрака невежества, где не велось почти никакой созидательной деятельности, процветали воровство, мздоимство, доносительство и жестокость. Очевидно, что желающих «придать дикому камню кубическую форму» с целью строительства «внутреннего храма» не нашлось ни среди иноземцев на русской службе, озабоченных лишь стяжательством, ни тем более среди местного населения, отягощенного грузом более насущных проблем, для которого всё это было слишком мудрено.

Широкое распространение масонства в России началось с основания нескольких лож генералом Джеймсом Кейтом в 1740-х годах, в царствование Елизаветы Петровны. Джеймс Френсис Эдвард Кейт (1696–1758), представитель шотландского знатного рода, получил хорошее образование в университетах Эдинбурга и Парижа, готовил себя к юридической деятельности, был очень начитан, но судьба распорядилась так, что он стал выдающимся воином. После восстания 1715 года, в котором он принял участие на стороне Якова Стюарта, его имущество было конфисковано, а сам он уехал во Францию. Неудачная попытка десанта в 1719 году тоже не обошлась без его участия. Послужив какое-то время в испанской армии, но не выбившись из бедности и безвестности, поскольку не хотел перейти в католичество, он получил в 1728 году от испанского короля рекомендацию для Петра II и поступил на русскую службу, именуясь «Яков Вилимович». С воцарением Анны Иоанновны в придачу к Преображенскому и Семеновскому гвардейским полкам был образован новый — Измайловский, по названию любимого поместья, где она жила в детстве. Его подполковником был назначен Кейт с поручением набрать других офицеров «между ливонцами, эстонцами, курляндцами и прочими иностранцами, а также русскими». Впоследствии императрица даже сделала его наместником в Малороссии. В феврале — мае 1740 года он находился в Лондоне. 28 марта Джеймс Кейт, эсквайр, генерал-лейтенант на российской службе, присутствовал на собрании мастеров и надзирателей пятидесяти восьми лож в «Таверне дьявола», на котором его двоюродный брат Джон Кейт, граф Кинтор, был избран великим мастером. После 1715 года конфискованное имущество Джеймса и его брата Джорджа, тоже талантливого полководца, отошло к нему. Новоизбранный великий мастер назначил кузена провинциальным великим мастером русского франкмасонства.

Кейт поставил дело на широкую ногу, о чем свидетельствует песня, сложенная в его честь, которую пели русские масоны в царствование Елизаветы:

По нем (Петре I. — Е.Г.) светом озаренный
Кейт к россиянам прибег
И усердьем воспаленный
Храм премудрости поставил,
Огнь священный здесь зажег,
Мысли и сердца исправил
И нас в братство утвердил.
Кейт был образ той денницы,
Светлый коея восход
Светлозарныя царицы
Возвещает в мир приход.

Но в 1747 году, обидевшись на правительство России, которое отказало в должности его брату Джорджу, Кейт перешел на службу к «брату» Фридриху II, дав, однако, обязательство никогда не воевать против России. Фридрих произвел его в фельдмаршалы, а два года спустя сделал губернатором Берлина. Кейт погиб во время Семилетней войны при Хохкирхе (1758).

Лет через десять после этого печального события в Санкт-Петербурге появилась уже чисто русская ложа под руководством графа Романа Илларионовича Воронцова. Масонами стали графы Захар и Иван Чернышевы, князья Голицыны, князь Николай Трубецкой, поэт Александр Сумароков и другие. Но в те времена масонство было лишь модной иноземной забавой, привлекавшей к себе «вольтерьянцев».

Масонство высоких градусов