Повседневная жизнь масонов в эпоху Просвещения

Решение в пользу казни Людовика XVI было принято с перевесом в один голос — голос Филиппа Эгалите. 22 января он записал в своем дневнике: «Вчера толстому хряку пустили кровь». Масоны из Конвента отвезли короля на эшафот в карете. Вся Национальная гвардия составляла его эскорт. На пути следования кортежа царила тишина, все лавки были закрыты. Площадь Революции (ныне площадь Согласия), где установили гильотину, была бела от снега и черна от народа. В десять часов утра карета короля прибыла к месту казни. Его последние слова, в которых он заявлял о своей невиновности, перекрыл гром барабанов. Палач поднял отрубленную голову, чтобы показать толпе, которая кричала: «Да здравствует Республика!» По легенде, к этим крикам добавился еще один возглас: «Жак де Моле, ты отомщен!» Поклонники легенды о преемственности между масонами и тамплиерами остались ей верны[33].

Самые неукротимые сторонники переворота основали Общество друзей революции, ритуалы которого были идентичны масонским.

Маховик террора раскрутился, и его, казалось, уже не остановить.

Томаса Пейна, проголосовавшего против казни короля, посадили в тюрьму. Лафайет эмигрировал и попал в плен к англичанам. 77-летнего Рошамбо предупредили о том, что он внесен в черный список «слуг Луи Капета», и побуждали бежать в немецкий Кобленц. Он отказался, уверенный в том, что освободителя Америки революционеры не тронут. Его обобрали до нитки, осыпали унижениями, письма приносили распечатанными. В довершение всего его арестовали и посадили в Консьержери — бывший королевский замок в центре Парижа, где поначалу ему приходилось спать на соломе под навесом, поскольку все камеры были набиты битком. Наконец ему отыскали местечко в вонючей камере, где его соседом оказался Мальзерб. Через несколько дней Мальзерба отвели на эшафот вместе с женой и несколькими детьми.

Барон Дитрих и маршал фон Люкнер были гильотинированы. Руже де Лиль тоже попал в число «подозрительных». Его разжаловали, арестовали и посадили в тюрьму, но не в Консьержери, а в другой королевский замок, превращенный в узилище, Сен-Жермен-ан-Ле.

Сын Филиппа Эгалите, будущий король Луи Филипп, покинул страну вместе с Дюмурье, предавшим революцию; герцога Орлеанского заподозрили в измене, он был арестован. Перед лицом обвинения в создании масонского заговора против Республики бывший великий мастер ложи Великого Востока Франции отрекся от масонства и согласился с его запрещением, опубликовав открытое письмо в «Журналь де Пари»: «Поскольку я не знаю, каким образом устроен Великий Восток, и, кстати, считаю, что в Республике, особенно в начале ее становления, не должно быть никаких тайн и никаких тайных обществ, я больше не хочу иметь ничего общего ни с Великим Востоком, ни с собраниями франкмасонов». 13 мая председатель чрезвычайного собрания ложи Великого Востока Луи Ротье де Монтало в присутствии всех «братьев» сломал шпагу Филиппа Эгалите.

Честолюбивым замыслам разжалованного великого мастера не дано было сбыться: Робеспьер, заправлявший Конвентом и устроивший в стране «красный террор», не собирался сажать на престол бывшего герцога Орлеанского: «Недостаточно сменить имя». 6 ноября Филипп Эгалите взошел на эшафот.

Шодерло де Лакло был брошен в тюрьму как орлеанист. В 1794 году нож гильотины отсек голову Дантона, годом раньше возглавившего первый Комитет общественного спасения, который боролся с иноземной интервенцией. По преданию, проезжая на тюремной телеге мимо дома Робеспьера, Дантон выкрикнул своим громоподобным голосом: «Максимилиан, ты пойдешь за мной!» Вместе с ним приняли смерть Камиль Демулен и Фабр д’Эглантин. Кондорсе отравился сам, чтобы не погибнуть на эшафоте. Рошамбо и Руже де Лиля спас от гильотины переворот 9 термидора, свергнувший Робеспьера. Не последнюю роль в нем сыграл Жозеф Фуше (1759–1820), прошедший до революции посвящение в ложе Софии Магдалины, королевы шведской на востоке Арраса. При Директории он стал министром юстиции, а при Наполеоне возглавил полицию…

В конце 1793 года в тюрьме для аристократов, в которую превратили бывший монастырь кармелиток в Париже, состоялся сеанс гидромантии по методу графа Калиостро: шестилетняя дочка тюремщика вглядывалась в графин с водой, стараясь разглядеть в нем то, что уготовано виконту Александру де Богарне. Об этом ее попросила его жена Жозефина, урожденная Таше де ла Пажри. Виконт, посвященный в масоны в 1780 году в военной ложе Саарского полка, был избран депутатом Генеральных штатов от дворянства Блуа, но затем принял сторону революции. Он дважды становился председателем Национального собрания, а в 1793 году, когда республике грозила опасность, возглавил Рейнскую армию и храбро сражался. Но раз запущенная машина террора была неумолима: его отстранили от командования как бывшего дворянина, а затем арестовали. Маленькая девочка разглядела в графине приготовления к казни. 23 июля 1794 года голова Богарне упала в корзину гильотины. Даже став госпожой Бонапарт, Жозефина де Богарне не могла забыть тюремного гадания.

Конец и вновь начало