Повседневная жизнь Москвы. Очерки городского быта начала XX века

«Поехал я поглядеть на маскарад в Большом театре. Масок (домино) не было почти ни у кого. Все дамы в партере были без домино. На афише, правда, стояло: всем дамам в партере быть в масках. Но не послушались афиши московские дамы. Спрашиваю одну:

– Что же вы без интересной полумаски?

Поглядела на меня было – розовая, сверкающая бриллиантами первогильдейша[10] – и говорит:

– Как это можно! Бог весть за кого могут меня принять. Незнакомец дерзкий заговорит и пригласит еще на ужин.

– Ну, разумеется, без маски и вы никого интриговать не можете, и к вам никто не подойдет. Что же вы, однако, намерены здесь делать?

– Погляжу и уеду.

– Проскучаете?

– А разве в Москве веселятся?

Посмотрел я кругом: точно – никто не веселится. Ходят по зале все больше «свой» со «своею», перекидываются замечаниями о костюмах; подслушал даже совсем не маскарадный разговор – о каком-то Карпыче, который постом непременно тулуп вывернет[11].

– И нажег же он меня, проклятый! – воскликнул пунцово-лиловый коммерсант другому коммерсанту желто-лимонного цвета.

– А на то и щука в море, чтобы карась не дремал, – ответил желто-лимонный.

Дамы все больше зевали в ручку. В ложах сидели купеческие самочки мумиями и легонько изредка шевелились, чтобы брильянты больше играли. Интриговал в зале один Клементьев в костюме щеголя времен Директории. Еще робко и как– то конфузясь выступал в женском домино г. Собинов, но интриговать не решался.

Костюмы дам были, по идее, все – самое старое старье: гречанки, турчанки, цыганки. Ни единого оригинального костюма; ни единой искры веселья.

– Ну, что, господин Старый Лис, как вы находите сегодняшний маскарад? Ведь вы видали же в старые годы такие увеселения? – спрашивает меня один знакомый.

– Видал. Только теперь совсем не то. Это вовсе не маскарад.

– А что же это?

– Выставка купеческих брильянтов, большой ювелирный магазин, устроенный на новых началах, грандиозная модная лавка дамских туалетов – все, что хотите, только не маскарад».

Праздничный вечер в Большом театре тоже был давней традицией московского сезона балов. Для проведения танцев и прочего веселья зрительный зал освобождали от кресел. Там и полагалось «интриговать» дамам в масках. Чтобы им это было проще делать, существовали специальные аксессуары: значки и конвертики для посланий, которые публика пересылала друг другу посредством «бальной почты».

Что же касается сетований на скуку, царившую на балах, и неумение москвичей веселиться от души, то они появлялись в печати в течение всего описываемого нами периода. Причем, как ни странно, в 1910 году журналисты ставили в пример совсем недавнее прошлое, «когда Москва действительно умела веселиться».

И все же, судя по сообщениям прессы, удачные празднества иногда происходили. К ним, например, репортеры отнесли карнавал, устроенный в Благородном собрании немецким обществом Liedertafel. Несмотря на то, что билеты на него продавали только знакомым, собралась более чем тысячная толпа.

«В 11 часов началось шествие, которое открыла группа мухоморов, – писал о празднике „Голос Москвы“. – За ними следовали веселые кузнечики, забавный воз с сеном, в который запряжены были две крошечные лошади с громадными тирольцами. В большом неводе тащили крокодила и несколько рыбок. Царица лета ехала в роскошной колеснице, убранной розами. Ее окружали бабочки, стрекозы, кузнечики. В громадной клетке везли двух обезьян. Группа католических аббатов с бутылками бенедектина и с девицами под руку с веселыми танцами прошла в этом шествии. Малороссийская деревня была здесь налицо с ее парубками и дивчинами. Шествие замыкал лесной царь, за которым следовал в колеснице принц карнавала, окруженный бабочками, арлекинами и проч. Это шествие прошло через большой зал дважды, и затем пред троном карнавала были устроены танцы. После шествия участники соединились с костюмированными зрителями, и танцы продолжались всю ночь».

Год спустя положительных отзывов удостоился концерт– маскарад, устроенный в Большом театре А. А. Бахрушиным.

Группа художников во главе с В. М. Васнецовым оформила театр по мотивам русских сказок: посреди зала стояла «Жар– птица», ложи были украшены рогожными коврами, на сцене стояли избушка на курьих ножках и шатер восточных гостей. В древнерусском стиле были оформлены палатки, в которых артистки балета продавали шампанское.

Судя по всему, от души повеселились и участники бала, который был дан в 1911 году миллионером Н. И. Прохоровым в его особняке на Садовой-Черногрязской. Светская хроника сообщала об этом событии:

«Съезд начался в 11 часу вечера.

Вереницей потянулись кареты и автомобили к ярко освещенному подъезду. Скоро обширный зал наполнился пестро– разряженной толпой приглашенных.

Оркестр под управлением маэстро г. Риго заиграл вальс. Закружились пары.

Многие костюмы действительно поражали своей роскошью: венецианский костюм Н. Н. Прохоровой, русский – Т. Н. Прохоровой, польский – княжны Оболенской, греческий – m-le Мамонтовой, восточный – m-lle фон Мекк, «веденецкого гостя» – Н. И. Прохорова.