Повседневная жизнь Москвы в сталинскую эпоху. 1930-1940-е годы

С Капитолиной Ивановной Тихомировой, Капой, жившей в квартире 2 дома 34 по Ульяновской улице, он познакомился летом 1945 года и сразу в нее влюбился. Ему казалось, что он знает ее давно, что еще тогда, когда ему было лет семь-восемь, он с нею и со своим приятелем Ленькой ходили купаться на Москву-реку. Там как-то Капка после купания надела платьице, сняла трусики, отжала их и положила сушить на траву. После этого они втроем валялись на траве, и он с Ленькой все старались заглянуть ей под платье. Когда же Ленька купался, она дала ему себя «пощупать». Он попросил, чтобы она дала «пощупать» и Леньке, но она отказалась. Согласилась только показать. Теперь он рассказывал обо всем этом Капке, но та божилась, что этого не было и он ее с кем-то путает. Ленька же подтвердить ничего не мог, так как был убит на войне. Да и какая разница, в конце концов, Капка это была или не Капка. Главное, что он ее очень любил. Была она невысокая, худенькая, светловолосая, с маленьким носиком и маленьким ротиком. У нее были розовенькие прозрачные ушки и нежные тонкие пальчики. На кисти ее правой ручки было выколото «КАПА», а левой – цифры «1924», хотя родилась она в двадцать шестом. Но ей хотелось быть старше и она вместо цифры «6» наколола цифру «4». Впрочем, какое это тогда имело значение? Вся Капкина жизнь, как у домашней кошки, прошла в одном и том же месте, в Хавско-Шаболовском переулке, а если точнее, во дворе дома 11. Здесь она родилась, отсюда ушел на войну ее отец, который домой так и не вернулся, здесь на морозе постоянно сохло заиндевевшее белье, выстиранное ее матерью, а по вечерам собирались ребята и под гитару пели всякие песни: «По морям и разным странам», «А море черное ревело и стонало», «Много у нас диковин. Каждый дурак Бетховен» и много-много других. Пели еще «Отец мой фон-барон». В песне были такие слова (я позволил себе заменить лишь одно из них):

Отец мой фон-барон дерет свою красотку,
А я, как сукин сын, свою родную тетку.

Припев:

Всегда, везде
С полночи до утра,
С вечера до вечера
И снова до утра.

Отец мой фон-барон дерет очень богатых,

А я, как сукин сын, кривых, косых, горбатых.

Припев и дальше в таком же духе. Во время исполнения этой песни Капка всегда куда-нибудь уходила, и не потому, что имела благородное воспитание, а просто слова оскорбляли в ней что-то особое, женское. С невинностью своей она рассталась здесь же, на чердаке их дома, прозванном местной шпаной «Храмом порочного зачатия», под вой и грохот осенней бомбежки 1941 года, и произвел ее в женщины местный хулиган по кличке «Фитиль». На том, собственно говоря, они и расстались.

Теперь, после войны, в том же переулке и в том же дворе завязалась любовь между нею и Славкой Соловьевым. Бравый Славкин вид, ордена и медали, сверкавшие на его груди, вскружили Капке голову, ну а миниатюрные Капкины формы, ее хорошенькое личико, нежная, как у младенца, кожа просто свели Славку с ума. Он готов был воровать для нее день и ночь, тем более что вскоре она стала носить его ребенка.

Банде же, чтобы иметь много денег, одних Славкиных краж было мало, и она решила совершить налет. Славка предложил квартиру врача-венеролога Ельянова на Арбате. У Ельянова он лечился от триппера, который подцепил еще до знакомства с Капкой. Друзья советовали ему лечиться парным молоком. Говорили, что оно помогает, но он их не послушал. Ельянов обещал его вылечить за два сеанса, потребовав за лечение четыре тысячи рублей. Он дал ему три тысячи (больше не было), а на следующий день принес материну лисью горжетку, купленную за тысячу на Даниловском рынке. Однако от триппера врач его так и не вылечил, а поэтому Славка стал считать его своим должником и отомстить ему считал совсем не лишним. К тому же у Ельянова, судя по обстановке в квартире, было чем поживиться.

7 апреля 1946 года в квартире 18 дома 4 по Арбату, это рядом с рестораном «Прага», когда в нее пришли бандиты, кроме Ефрема Борисовича Ельянова, врача поликлиники Министерства тяжелой индустрии, находились жившие с ним под одной крышей: его сестра, Софья Борисовна Дарская-Толчинская, ее муж, конферансье ВГТКО (Всероссийского государственного театрально-концертного объединения) Дарский, их сын, ученик восьмого класса Леонид, и еще одна сестра Ельянова – Эскина Раиса Борисовна. Не так давно все они вернулись из Иркутска, где находились в эвакуации. Кроме того, в прихожей квартиры находились пришедшие к Ельянову на прием двое больных.