Повседневная жизнь Москвы в XIX веке

27 июня 1828 года над Москвой пронеслась буря, оставившая по себе долгое воспоминание у очевидцев. Было снесено множество крыш, труб, ставень, церковных крестов и даже глав, повалены заборы, вырваны с корнем деревья, разбиты стекла в окнах. Орлы на Кремлевских башнях были сорваны или погнуты, а Александровский сад представлял собой подобие озера, из которого там и сям торчали деревья. На колокольне Ивана Великого убило звонаря и было еще трое погибших. И все же это бедствие было потом перекрыто ураганом 1904 года, в одночасье истребившим целую Анненгофскую рощу и изрядно покалечившим парк в Кузьминках и лес в Люблине.

Глава четвертая. ВЛАСТИ: ОТ БУДОЧНИКА ДО ГЕНЕРАЛ-ГУБЕРНАТОРА

Административное деление. — Московские адреса. — Н. И. Огарев. — И. О. Шишковский. — Порка как панацея. — Будочники. — «Сермяжная броня». — Ночные обходы. — Патриархальность Москвы. — Пугливые жулики. — Г. Я. Яковлев. — Городовые. — А. А. Власовский. — «Грех стяжания». — Ф. В. Ростопчин. — Князь Д. В. Голицын. — Граф А. А. Закревский. — Случай на парадном обеде. — Князь В. А. Долгоруков. — «Литературная кадриль». — Великий князь Сергей Александрович. — Городская дума. — Выборы. — Н. А. Алексеев. Его убийство

В административном отношении Москва девятнадцатого века делилась на части, а внутри каждой части — на кварталы. Всего было 17 частей — Городская, Тверская, Пречистенская, Арбатская, Яузская, Хамовническая, Таганская, Басманная, Мясницкая, Сущевская, Лефортовская, Дорогомиловская, Сретенская, Пресненская, Якиманская, Пятницкая и Рогожская. В каждой части насчитывалось от 2 до 5 кварталов. Во главе квартала находился полицейский чин — квартальный надзиратель (по-московски: «фартальный»), а во главе части — частный пристав (иронически именовавшийся москвичами «честным» приставом). Возглавлял московскую полицию обер-полицмейстер (или обер-полицеймейстер, — говорили и так, и так), которому подчинялись сыскная часть, адресный стол, полицейские врачи, пожарное ведомство и пр., а также три полицеймейстера. Под присмотром каждого из последних было по историческому району — «отделению»: один ведал Китай-городом и Белым городом, второй — Земляным городом, а третий — территорией между Садовым кольцом и Камер-Коллежским валом. Кремль был в ведении особого коменданта.

В соответствии с «административно-территориальным делением» и нумерация домов в Москве на протяжении значительного времени производилась внутри каждого квартала и отличалась замысловатостью, так что рядом с участком № 134 мог находиться какой-нибудь участок № 207 или № 18, и вникнуть в эту систему, не имея под рукой подробной карты местности, было совершенно невозможно. Поэтому в обиходе москвичи пользовались другой адресной системой, использующей название приходской церкви и фамилию владельца дома. На почтовых отправлениях это могло выглядеть так «В Москву, в приходе церкви Николы на Курьих ножках, дом надворного советника Сысойкина, а вас попрошу передать господину студенту Иванову». При розыске нужного дома непосредственно в городе требовалось еще и название улицы — Солянка, дом Полушкина, или Большая Молчановка, Борисоглебский переулок, дом князя Урусова. Лишь в 1880-х годах была введена современная система нумерации домов, к которой москвичи привыкали еще довольно долго.

«Обыкновенно квартальный представлял собой сытого, добродушного человека (не „орла“ или „ястреба“, как теперь) с брюшком, с табакеркой, весьма склонного ко всякого рода хозяйственным интересам. Политикой тогда полиция не интересовалась»^[97].

Большинство полицейских чинов — и квартальных надзирателей, и частных приставов, и даже полицмейстеров — служили в Москве очень подолгу — по пятнадцать, двадцать, тридцать лет, даже дольше, так что под конец совсем врастали в свое место, по большей части обрастали жирком, приобретали философский взгляд на вещи, неспешное отношение к делу. И обыватели к ним привыкали, можно сказать, устанавливалась московская домашность и патриархальность отношений. Наиболее колоритные полицейские чины были знакомы всей Москве или, по крайней мере, значительной ее части, их деятельность обрастала преданиями и анекдотами.