Основными съестными заведениями Москвы были трактиры — к концу столетия их имелось в городе до тысячи. Возникшие, как явствует из названия (от «тракт» — большая дорога), для нужд путешествующих вдоль больших дорог в середине XVIII века трактиры стали перемещаться и на городские улицы. По сути, они не сильно отличались от привычных нам ресторанов — тоже имели довольно обширное меню, карту вин и т. д., но трактирная кухня была почти исключительно русская и непременно подавался чай (особенно после 1840-х годов, когда Москва превратилась в чайную столицу России). Правда, в первые десятилетия века трактир считался заведением «неблагородным» — для купцов и простонародья. В те времена дворяне трактирных заведений не посещали, считая это ниже своего достоинства, и предубеждение это изжилось не сразу.
Прислуживали в трактирах не официанты во фраках (как потом было принято в московских ресторанах), а «половые», одетые «на русский лад». В самом начале века этот русский характер их костюма был еще очевиднее, чем впоследствии: половые носили бороды и ходили в разноцветных кафтанах. Позднее (годам к 1830-м) непременной униформой половых стали белые штаны навыпуск и рубахи с косым воротом, подпоясанные красными поясками с кисточками, и при бритом лице прическа «в скобку» («под горшок»). За пояс был непременно заткнут большой растрепанный бумажник, на одной руке половой тащил тяжеленный поднос на отлете, в другой — пару чайников — и ни одна чашка не шелохнется! Высший трактирный шик! «А уж угождать мастера, ножкой шаркать, в пояс кланяться, никакое сердце не выдержит, последний подлец медяшки не пожалеет»[158]. Хороший половой обязательно знал постоянных посетителей не только в лицо, но и по имени-отчеству, и был не только предупредителен, но и всегда опрятно одет, держался степенно, с достоинством и с большим искусством умел гасить и предотвращать зарождавшиеся скандалы. Метрдотелей в трактирах не полагалось; споры разрешал конторский приказчик.
Подзывали половых постукиванием или возгласами «Эй, мальчуга!» или «Челаэк!» и обращались к ним на «ты».
Половые начинали свою службу в трактире с мальчиков на кухне, которые присматривали за кубом, кипятящим воду, чистили ножи и вилки и бегали на посылках, постепенно присматриваясь к трактирному ремеслу. За выслугу лет и расторопность их переводили в зал, уже в половые — на оклад в 6 рублей в месяц (отсюда, как говорили московские старожилы, возникло жаргонное слово «шестерка»). В некоторых заведениях, правда, жалованье половым вовсе отсутствовало и всё, что они имели, добывалось за счет чаевых и обсчета — преимущественно пьяных — посетителей. В хороших заведениях чаевые были не меньше полтинника, а к праздникам половые получали еще и денежные подарки от постоянных клиентов. Лет через пять особенно ловкий половой мог быть повышен до буфетчика, а позднее и до приказчика. В крепостную эпоху нередко случалось, что хорошего и долго прослужившего полового трактирный хозяин выкупал на волю.
Как во всяком ремесле, в трактирном деле существовали собственные землячества, в основном и пополнявшие из своих рядов число трактирной прислуги. Много половых были по рождению москвичами, еще больше — казанскими татарами: их очень ценили в трактирах за неукоснительную трезвость (как мусульмане, они подчинялись религиозному запрету пить вино). И все же лучшими половыми слыли ярославцы, у которых, как находили, имелся врожденный талант к этому делу. Ярославцы считались очень энергичной, сметливой и в то же время умной, тактичной, «самою тонкою, приятною и оригинальною прислугой». «Если гость почетный, ярославец ведет его чуть-чуть не под руки на избранное место, „что прикажете, чего изволите, слушаю-с, сударь“ — не сходят у него с языка»[159]. При этом
Трактиры могли быть как роскошные, так и недорогие, рассчитанные на всякий вкус и кошелек Существовали трактиры актерские, студенческие, для извозчиков и домашней прислуги, трактиры, в которых собирались книголюбы и букинисты, ювелиры и антиквары, охотники, лошадники или любители птичьего пения, захудалые заведения для городской бедноты. У Никитских ворот одно время был трактир «Керехсберг», где бывали почти исключительно иностранцы-гувернеры. В Охотном ряду имелся лакейский трактир, в котором слуги, проводив своих господ в театр или Собрание и забрав с собой их шубы, приятно проводили в хорошей компании часы ожидания. Сюда же охотнорядские мясники и зеленщики приводили угощать обедом барских поваров и управителей, которые закупали у них провизию в надежде на продолжение сотрудничества.