Повседневная жизнь на острове Святой Елены при Наполеоне

Однажды Наполеон от скуки перебирал свои сокровища: табакерки, украшенные бриллиантами золотые шкатулки, камеи, миниатюры и несессеры. Один из несессеров привел в восторг Лас Каза, и Император подарил его ему:

«Он у меня очень давно; я пользовался им в утро Аустерлицкого сражения. Он перейдет к Эмманюэлю. И даже когда ему будет восемьдесят лет, вещь эта не утратит интереса. Он сможет сказать: Император Наполеон подарил его моему отцу на Святой Елене».

Мелкие события семейной жизни и игры детей Балькомбов, о которых рассказывает Бетси, представляют Наполеона в новом свете. Он сбросил маску властителя, преодолел упадок сил и уныние, охватившие его после поражения в последней кампании, и превратился в старого веселого дядюшку. Чтобы попугать маленькую любимицу всего дома, он взъерошивает волосы и, изображая людоеда, ревет, как дикий зверь; он позволяет Бетси грозить ему шпагой, прячет ее первое бальное платье, играет в прятки, раздает пирожные и сладости и шутливо разговаривает с девочкой на самые разные темы.

—   Какой город является столицей Франции? — спросил он как-то Бетси, когда та изображала важную особу.

— Париж.

— А России?

— Санкт-Петербург, а раньше Москва.

— А кто ее сжег? — внезапно спрашивает он, уставившись на девочку свирепым взглядом.

— Я не знаю, месье. Он расхохотался:

— Да нет, вы прекрасно знаете, это я ее сжег! Дерзость девочки иногда переходит все границы. То она сует под нос Наполеону английскую карикатуру, изображающую тощего француза, глотающего лягушек, то игрушку, представляющую собой человечка, карабкающегося по лестнице, на ступеньках которой написаны названия завоеванных стран, и в конце падающего головой вниз на скалу Святой Елены. Пользуясь робостью маленького Лас Каза, который боится этой дикарки, она бьет его по щекам или же, когда Наполеон работает с горячим воском, толкает его под руку, и он обжигается.

В то время как Наполеон, низвергнутый с вершин власти, беседует, диктует или играет с детьми, адмирал сэр Джордж Кокбэрн получает точные инструкции относительно его содержания. Кавалер ордена Бани, герой сражения при Сент-Винсенте и Американской войны надеется извлечь выгоду из своего усердия, а особенно из своей готовности как можно быстрее удовлетворить требования государственного секретаря по делам Войны и Колоний лорда Батхэрста и премьер-министра лорда Ливерпуля, с которыми он имел секретные беседы[5]. Он не оставит ничего на волю случая и, как настоящий моряк, всегда будет готов встретить шквал, откуда бы он ни налетел. Хотя полковник Уилкс формально остается губернатором, инструкции Индийской компании связывают ему руки:

«Так как назначенный на пост губернатора офицер еще не вернулся с континента и так как решено безотлагательно доставить Буонапарте на этот остров, контр-адмирал Джордж Кокбэрн, командующий морскими силами, ответственными за надзор за ним на Святой Елене, должен по поручению правительства Его Величества временно, то есть до прибытия нового губернатора, осуществлять надзор за вышеупомянутым Буонапарте. Поскольку сия ответственность полностью возложена на сэра Джорджа Кокбэрна, необходимо, чтобы он был в состоянии в данный момент отдавать любые распоряжения, кои сочтет необходимыми, и в соответствии с настоящим письмом всем предписывается исполнять его приказания, за каковые он несет полную ответственность».

Таким образом, режим строгого надзора является полностью созданием Кокбэрна и Уилкса, а Совету остается лишь возвести его в систему с помощью соответствующих постановлений[6].

«Войска, предназначенные для надзора за генералом Буонапарте, находятся в ведении губернатора; однако соответствующие директивы предписывают ему действовать лишь с согласия адмирала.

Генерала всегда должен сопровождать офицер, назначенный губернатором или адмиралом. Если же он выходит за пределы территории, охраняемой часовыми, то офицера должен сопровождать ординарец.

Но когда в порт заходят корабли, генерал не имеет права покидать эту территорию до тех пор, пока корабли находятся в поле зрения. В это время ему также запрещены какие бы то ни было сношения с местными жителями; это ограничение распространяется и на его свиту, которая должна оставаться рядом с ним. В прочих случаях все, что касается его людей, находится в ведении губернатора и адмирала.

Генерал будет уведомлен о том, что за любой попыткой бегства последует принудительное заключение, а его свите недвусмысленно объяснят, что в случае заговора с целью осуществления этого замысла они будут разлучены со своим господином и взяты под стражу.

Все письма, адресованные генералу и членам его свиты, должны передаваться адмиралу и губернатору, которые будут читать их, прежде чем разрешить вручить их адресату. Таким же образом будут поступать с письмами генерала и его спутников[7].

Письма, прибывающие на Святую Елену не через государственного секретаря, могут быть вручены генералу лишь в том случае, если они написаны лицом, живущим на острове.